Второй шанс (СИ)

Не заметив случившегося у себя за спиной, Люпин на последнем дыхании влетел в подготовленную пещеру: “Неужели дотянул?!”, и постарался сам не попасться в ловушки мракоборцев. Третий оборотень, разгорячённый погоней и предвкушавший лёгкую победу, ворвался в ловушку секундой позже. Его дикий визг оглушил Римуса.

*

— Ушёл! — доложил запыхавшийся Корнер, подбегая к Поттеру и Люпину, склонившимся над телом чёрного пса.

Косматая тяжёлая голова Бродяги покоилась на ладонях Римуса. Собачьи глаза были широко распахнуты и, не мигая, смотрели прямо перед собой. Когда Люпин закрыл их покойному, Поттер чуть не разрыдался от возмущения. “Что ты делаешь? А если ему ещё можно помочь?”

Римус словно услышал невысказанный вслух упрёк и тихо прохрипел:

— Его уже нет, Гарри. Я чувствую. — Он поднял голову и, начав непроизвольно обращаться, протяжно завыл от невозможности оплакать мёртвого друга человеческими слезами.

Поттер увидел полные ужаса глаза Майкла, наблюдающего превращение бывшего учителя в волкоподобного зверя над телом погибшего Блэка. И только это не позволило душившим крестника Сириуса рыданиям вырваться наружу. Поттер поднялся с колен, встряхнул Корнера за плечи:

— Майкл, тебе здесь нечего делать, пойдём.

Тяжёлый взгляд Поттера непроизвольно упал на жалобно поскуливающего Кассия, лежащего неподалёку. Фенрир Сивый, судя по тому, как легко смог он оторваться от аврорской погони, пострадал не сильно. А вот выскочке Клохауну серьёзно досталось от Бродяги Блэка, а потом и от подоспевших мракоборцев: оборотень истекал кровью, его конечности были неестественно вывернуты, кажется, отсутствовало ухо. Но он был жив, и легендарная ликантропская живучесть давала шанс на то, что ему можно помочь. Поттера передёрнуло от отвращения.

— Он твой! — резко и тихо выдохнул Поттер Люпину.

— — — — — — — — — –

(1) (англ. scab букв. парша) — штрейкбрехер, бранная кличка.

(2) смертник-торпеда.

====== Глава 8. Сердце волка ======

— Что ты? Это же я — Северус. Успокойся. — Снейп с трудом удерживал метавшегося в его крепких объятиях Поттера. Тот что-то кричал и отбивался, как от смертельной опасности. — Тише, тише, мой мальчик. Мой мальчик, тише, — Снейп голосом пытался успокоить разбушевавшегося аманта, в сумасшедшем взгляде которого постепенно стало появляться понимание... Тот обмяк на постели. Только тогда Северус ослабил хватку. Молодой любовник прижался к нему вздрагивающим телом и уткнулся лицом в обнажённую грудь Северуса. Прошло довольно много времени, прежде чем он окончательно успокоился от нежных бережных ласк Снейпа. В такой ситуации было глупо настаивать на продолжении.

— Не расскажешь, что тебе приснилось, Гарри? — Снейп осторожно заглянул ему в глаза. — Легче станет.

— А если не станет? — Поттер сел на кровати, глубоко вздохнул. — Не хочу, чтобы тебе тоже начало сниться такое. — Он встал и набросил халат, спросил, видимо, стараясь сменить неприятную тему: — Ты, кажется, неплохо общаешься с Римусом?

Снейп неопределённо пожал плечами:

— Мальчики выросли и стали лучше понимать друг друга. Тем более что этих мальчиков остаётся всё меньше и меньше... Лунатику сейчас хреново — помогаю ему, чем могу. Правда, не очень действует, — мастер зелий имел в виду собственные изобретения против ликантропии. — Но лучше, чем совсем ничего. — Поттер согласно кивнул. — И ему, кажется, приятно поговорить с тем, кто помнит Сириуса с детства. — Снейп смутился, добавил удручённо: — И Джеймса.

Поттер снова кивнул. “Приятно поговорить? Мародёров почти не осталось, и последний из них решил повнимательнее присмотреться к слизеринцу Нюниусу? Впрочем, Люпин всегда был настроен по отношению к Снейпу нейтрально, а в последние годы они почти неплохо ладили. Как и Бродяга, и Сохатый... В последние годы... Да, мальчики выросли”.

— Я опасался, что Люпин не выдержит смерти Сириуса, — на имени погибшего крёстного голос Поттера дрогнул, — но он молодец, держится. Выглядит, правда, ужасно.

— Римус нужен сейчас Рону Уизли и его дочери. Никто не поможет им лучше Люпина на первых порах. — Снейп задумался. — Жаль, что я почти ничего не могу сделать: ликантропия — очень сложная проблема. Рон и Роза ведь уже пережили полнолуние. Тебе известно, как они?

— Если честно, то без подробностей. — Поттер налил себе в бокал сок, начал пить небольшими глотками. — Рон, вообще, на эту тему не хочет говорить. Гермиона рассказала, что всё было просто ужасно. А с Розой почему-то гораздо легче вышло.

— Это из-за возраста, — со знанием дела пояснил профессор. — Дети-ликантропы вообще оборачиваются, как дышат. Римус говорит, что в детстве, до полового созревания, он чувствовал себя не так ужасно, главные проблемы начинаются из-за гормонального всплеска — волчонок превращается в волка. Ну а взрослым совсем тяжко: организм воюет сам с собой, а мозги — тем более.

— Сок будешь? — спросил Поттер и серьёзно задумался.

Следующим утром за завтраком он поинтересовался у Снейпа, существует ли всё-таки более-менее реальный способ лечения оборотней.