Второй шанс (СИ)

— Волки должны были собирать для Хорсы кровавую дань с селения жестокосердного правителя до тех пор, пока он самолично не убил бы сто волков одним ножом. И начались зверские нападения на скот и людей. Поселение Белга пришло в упадок. Люди в ужасе молили о защите, и тигерн вышел на охоту. — Вид внимательно слушавшего его рассказ Гарри заставил Снейпа умилиться. — От прежних войн и турниров у Белга остался проверенный боевой нож — “кинжал милосердия”, которым рыцарь добивал противников в бою. Этим кинжалом Белг и начал уничтожать волков, нападавших на его народ и стада. Прошло немало времени, прежде чем грозный тигерн прикончил почти всю заклятую сотню. Остались лишь два волка, и он выследил их. Проникнув в логово своей бывшей любовницы Хорсы, Белг не пожалел ведьму и вонзил в её сердце кинжал. Обыскивая логово, он нашёл в куче тряпья и шкур младенца, девочку. Тигерн догадался, что это была его родная дочь от Хорсы и не смог завершить страшное заклятье. Он отнёс ребёнка в своё селение и воспитывал, как подобает отцу. — Снейп с сожалением показал Поттеру кивком головы на остывший завтрак, но тот нетерпеливо отмахнулся. — Когда девочка выросла, то страшный ущерб от нападений волков возобновился. Люди снова жили в слезах и страхе, вернулась нищета. Однажды дочь призналась отцу, что она, помимо своей воли, в лунные ночи обращается волчицей и совершает жуткие злодеяния. Девица слёзно молила Белга смертью избавить её тело и душу от ужасного недуга. Потому, что не было иного способа прекратить мучения людей и её собственные. Отец долго не мог решиться поднять руку на единственное дитя. Тогда несчастная обернулась перед ним чудовищем и Центессима Люпус, заклятый кинжал, пронзил её сердце. Свершивший страшный суд отец не смог терпеть свою горькую участь и “кинжал милосердия” ещё раз испил горячей крови — из сердца самого Белга. Тут над окрестностями раздался печальный пронзительный вой. Это душа Хорсы приняла последнюю плату за свои унижения — жизнь сотого волка. А дочь их очнулась. Центессима Люпус исцелил её и превратил сердце оборотня в человеческое. Так-то, милый мой. — Снейп громогласно рассмеялся, довольный произведённым на видавшего виды аврора впечатлением. — Только вот иногда в её роду стали рождаться детишки, которых надёжно прятали в лунные ночи.

— Да ну тебя, Северус! — Поттер сконфуженно толкнул его в плечо, не желая признаваться, что пересказ старинной легенды не на шутку его заинтересовал.

— Вот этот Центессима Люпус, если он, конечно, действительно существует, и нужно использовать для излечения от ликантропии. — Профессор решил всё-таки продолжить завтрак и волшебной палочкой навёл порядок за столом. — Кинжал Белга надо обработать зельем, приготовленным на основе крови больного ликантропией и добровольно отданного сердца оборотня (покажите, где водятся такие сознательные ликантропы?!) — и он готов к работе! — Снейп так драматично взглянул на Поттера, будто намазывал джем на тост не обычным ножом, а этим самым кинжалом милосердия. — Там ещё много важной словесной белиберды, — он неопределённо взмахнул рукой, — которую я не учил наизусть. А в итоге рекомендуется аккуратно и очень точно разрезать старые шрамы больного, нанесённые ему оборотнем — и, когда эти шрамы заживут снова, их владелец излечится.

Поттер слушал очень внимательно.

— Но есть одна загвоздка, — продолжал Снейп. — Если такой кинжал оборотень воткнёт в собственное сердце, — он сделал выразительную паузу, представляя в красках описываемый процесс, а Поттер поёжился от выражения сосредоточенности на его лице, — то он сам станет бессмертным и возымеет какую-то особенную власть над людьми. Или что-то в этом роде... Обычный трёп о вселенском владычестве. Легенды! — снисходительный тон профессора в конце оригинального повествования был весьма кстати. — Поэтому Отдел Тайн и хранит все материалы по данному вопросу особо тщательно: боится, что падкие до власти ликантропы замучают Министерство несанкционированными визитами.

— Да-а-а, — протянул Поттер задумчиво, — Отдел Тайн умеет хранить свои секреты.

*