Второстепенный герой

Зубцы столового прибора из хрупкого местного металла с хрустом переломились - все четыре - и парочка мелких деталей отскочила в официанта, застывшего на месте немым знаком вопроса, излучая шок не только лицом, но и всей фигурой. Изучив его взглядом, Ким понял - бесполезно объяснять, что Нейра так шутит. И тем более сложно было бы донести до ресторанного служащего причину, по которой ему нравится ее диковатое поведение.

- Запишите вилку на наш счет, пожалуйста, - попросил он с нейтральным выражением лица. - И заверните с собой немного плюшек, о'кей?

***

- Выпьешь что-нибудь? - спросил он уже у себя дома, куда они отправились сразу после обеда.

Нейра любила бывать у него, и Ким с удовольствием приглашал - попить пива, уютно посидеть, поболтать. Иногда Нейра даже писала у него свои статьи - ей по какой-то причине нравилось делать это в его присутствии, при условии, что они оба молчали. Что-что, а молчать Ким умел - и они часто работали вместе: он корректировал фотографии, она - сочиняла свои заметки, делала звонки, собирала информацию в сети.

- Что-нибудь, - кивнула она, читая сообщения на своем коммуникаторе перед тем, как отложить его и приступить к разговору. Нейра всегда так делала перед длинной беседой: проверяла почту, отвечала на все сообщения, а потом выключала коммуникатор и погружалась в разговор, глядя только на собеседника. Этим она разительно отличалась от многих других знакомых ему журналистов, которые даже на важных интервью умудрялись каждые пять минут бросать взгляд в коммуникатор - вроде бы украдкой, но собеседник всегда замечал.

И он подозревал, что именно отсутствию таких привычек, как эта, Нейра обязана своим успехом, а вовсе не каким-то мифическим связям, которые ей всегда приписывали - то с Ксеаром, правителем мира, то с остальными повелителями.

Следующие несколько минут Ким занимался любимым делом: смотрел на нее. Он надеялся, что Нейра не догадывается о нелепой влюбленности, поразившей его с первого взгляда, с первого же ее слова, которое он услышал. Больше всего ему нравилось наблюдать за ней за работой - и дома, и на мероприятиях. Иногда он специально вставал напротив на пресс-конференции, чтобы украдкой фотографировать - на его компьютере хранились сотни ее фотографий, сделанных за годы знакомства: ироничный изгиб ее губ крупным планом, когда она слушала ответ Ксеара на заданный вопрос, яростный взгляд, когда спорила с главным законником Яльсикаром Бьяккой – ее бывшим любовником, между прочим, но от этого не менее опасным для нее.

Она не боялась никого из повелителей – Ким восхищался этим, хотя в любой ситуации не считал разумным открыто дискутировать с ними. К тому же, ему не хватило бы на такое красноречия - он предпочитал молчать даже в кругу вечно гогочущих, болтающих без остановки коллег. Как правило Ким слушал, лишь изредка поддакивая. Так же он вел себя и с девушками в баре – те с удовольствием болтали без остановки, а Ким просто кивал и соглашался в нужных местах. Иногда ему даже казалось, что некоторые красивые женщины проводили ночь в его постели из благодарности за исключительную возможность выговориться. Он, впрочем, уговаривал себя, что это лишь иллюзия.

Ким знал, что не так плох – но и только. Если бы он был героем какой-нибудь повести или кино, то лишь второстепенным. Он не умел совершать выдающихся поступков, как не умел - да и не хотел - сосредотачивать на себе всеобщее внимание. А Нейра точно стала бы одним из главных действующих лиц. Ей подошел бы такой мужчина, как Яльсикар Бьякка. Узнав, что они были близки, Ким испытал смешанные чувства: с одной стороны – радость, что они все же расстались. Если бы она была занята с таким мужиком, уж точно ей бы не хватило времени на общение с такими, как он. С другой – злость на Яльсикара. Как он мог бросить ее, совсем, что ли, козел? И еще немного ревности – но это уж было совсем глупо с его стороны.

О том, что расставание произошло по инициативе повелителя, в журналистском кругу судачили с особой злобой и язвительностью – Нейру недолюбливали за бойкость пера, за острый язык. Некоторые – откровенно ненавидели. Поэтому злые сплетни о ней не утихали, и Ким услышал про старую любовную историю во всех подробностях, хотя закончилась она лет за десять до того, как он появился в мирах. Иногда, глядя на жесткую складку в уголке ее губ, Ким хотел сказать Нейре, какая она особенная, как она его восхищает, и как недостойны все ее обидчики и сплетники того, чтобы обращать на это внимание. Но он чувствовал, что если так сделает – она и его обольет язвительностью и, возможно, прекратит их дружбу. Никто не смел замечать ее уязвимость – это не позволялось даже близким друзьям, таким, как он.