Вторые шансы не бесконечны (СИ)

Умолкнув, он все ещё пятится и все ещё пытается отдышаться/надышаться. Видит, как Баки делает шаг в его сторону, как протягивает руку и как кривится, будто бы съел что-то кислое…

Конечно, ведь теперь и быть иначе не может. Стив — его лимонный сок, капнувший на открытую рану. Стив — его медуза-горгона, на которую смотреть не то что не хочется, на него смотреть просто нельзя. Стив — его строгий, несправедливый король, лишнее слово при котором карается лишением языка, и поэтому Баки лишний раз старается не раскрывать рот.

Стив — его проклятье. Стив — его злокачественная опухоль.

Стив все еще отступает и загибается где-то внутри себя. Эта боль ни с чем несравнима и, даже когда кажется, что она уже закончилась, она все еще здесь.

Она всегда будет здесь.

— Послушай, я действительно не готов к тому, чтобы… — из-за его, Баки, плеча выглядывает подошедший на шум Локи, а затем его глаза удивлённо распахиваются. Стив пятится по газону, ещё пару шагов и он будет уже на асфальтированной дороге.

Судорожно обернувшись, он проверяет, что рядом никого, — только бы случайно не сбить какого-нибудь прохожего и не увязнуть еще и в неловкости, — а затем оборачивается назад. Конечно же он слышит Баки. Но перебивает его.

Кричит:

— Да мне плевать, готов ты или нет! — слёзы брызжут с новой силой и вот теперь он уже действительно хватается за сердце. То бьется будто ненормальное/шальное, и кажется вот-вот остановится. Стив срывается: — Ты принадлежишь мне, ясно тебе?! Мне и только мне, чертов Джеймс Бьюкенен Барнс!

Неожиданно взвивается голос Локи:

— Стив, стой!..

А у Баки такие глаза шальные/ошарашенные. Он уже дергается вперёд, но…

Стив делает шаг назад, пошатывается, ступив с высокого бордюра на дорогу. Слышится визг тормозов, и одновременно с этим он кричит:

— Ты принадлежишь мне, а я тебе, и это никогда не изменится!

Жёсткий толчок. Хруст. Он падает во тьму ещё раньше, чем его безвольное тело достигает асфальта.

~•~

========== Now no. ==========

Комментарий к Now no.

Песню советую очень и также, если вдруг покажется, что эмоциональные переходы персонажей слишком резкие, не стоит волноваться. Так и должно.

М.Зяблик

If I could breathe, I’d be free

Если б я мог вдохнуть, я бы освободился

And I’d get high, I’d turn water to wine

Употребил бы, я б превращал воду в вино,

If I could be, I’d breathe free at last

Если бы мог, я б, наконец, вдохнул

And I’d get high, I’d get so high

И я бы балдел, ловил бы кайф,

I’d get so high if I could breathe…

Ловил бы кайф, если бы мог вдохнуть…

Kongos — Repeat after Me

~•~

Он пришёл в себя неожиданно спокойно и тихо. Услышал тихий-тихий писк, начал тянуться к нему всем своим существом и в итоге услышал его во всю силу.

Открывать глаза не стал, но почувствовал руку в своей руке. Точнее руку, что держала его собственную.

Рука эта была тёплой, и словно воплощала тот эфемерный спасательный круг… Чувствуя, что его держат, Стив просто не мог позволить себе провалиться в сон вновь. Провалиться куда-нибудь глубже тем более.

Не открывая глаз, не так просто понять, что вокруг, и поэтому он концентрируется на чувствах. Не на тёплой ладони, но на хлопковой тонкой невесомой рубахе и слишком тяжёлой простыне поверх. На наморднике с подачей кислорода на лице.

Дышать не хочется. Открывать глаза и того пуще.

Он не видит выхода, потому что выхода нет. Теперь он не ощущает потерянности, лишь спутанность. Все так смешалось, Стив уже не понимает, что происходит, зачем и почему.

Он не ломается. Уже сломался. Глаза увлажняются раньше, чем он даже их открывает, и ему кажется, что ещё никогда в жизни он не чувствовал себя таким слабым и жалким.

Дело не в воспоминаниях о хрусте и толчке, о толчке и хрусте. Дело не в той тьме, что он встретил, потеряв сознание.

Дело не во всем том, что произошло до этого.

Сейчас кажется, будто бы все, что он делал до этого, изначально было неправильно. С самого его рождения все было неправильно.

Дело не в Баки. Дело никогда не было в Баки.

Стив все ещё не открывает глаз, но ощущает, как его начинает потряхивать. Он пытается не концентрироваться на своих последних воспоминаниях, но больше ему концентрироваться не на чем.

То, что было до, причиняет боль: Баки, который не смотрит на него, Баки, который не говорит с ним, Баки, который… А что будет дальше?.. Какие воспоминания его ждут впереди?..

В начале марта Стив думал, что, потеряв Баки, переживёт это. Да, он был готов к тому, что будет трудно и больно, и горько, но… Внутри его корчит от боли будто бы во время обряда изгнания дьявола. Его выгибает, внутренности скручиваются, переплетаются, а конечности искривляются.

Он — марионетка Баки. А тот просто забыл, что все ещё дёргает за ниточки, и ушёл по своим делам.

Сконцентрироваться на настоящем сложно, но он старается. Старается не думать о боли, о скребущей в груди агонии. Где-то вдалеке, в коридоре, ходят люди. Они переговариваются, плачут и смеются. А приборы все пищат, и пищат, и пищат…

Слеза, одиноко и слишком заметно, скатывается к виску, а его костяшки оглаживает тёплый большой палец.

Смешно и больно. Больно и смешно.