Вторые шансы не бесконечны (СИ)

На миг Стив чувствует то самое «я с тобой до конца», но миг заканчивается слишком быстро. Вздохнув, он разворачивается и идет назад к столу, за которым остались его книги. Сильная ладонь безвольно соскальзывает, прикосновение разрывается. Стив кидает:

— Нужно кое-что обсудить…

Бакс отзывается через мгновение:

— Что-то с матерью?.. Я могу как-то помочь?..

Ему бы хотелось спросить тоже самое. Может ли он как-то помочь? И что вообще нужно делать в такой ситуации? Что сказать, как себя повести?..

Хотел бы он знать. Тогда все бы вышло иначе.

Опустившись по разные стороны от стола, они усаживаются на стульях. Стив начинает нервно перебирать свои книги, а Баки прищуривается, уже поняв, что дело действительно важное.

Настолько важное, что напряжение вечно спокойного Стива видно даже невооруженным глазом.

— Стив… — сев ровно, он опирается локтями на поверхность и чуть придвигается. Мальчишка поднимает на него взгляд, замерев и, кажется, даже дыхание задержав. — Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной о чем угодно, правда?.. Я…

Будто фокусник легким движением руки он вытягивает письмо из кармана и отправляет скользить по лакированной глади стола. Оно почти бесшумно долетает до другого конца, но Барнс успевает поймать.

Он же спортсмен. У него реакция… нормальная.

Тук-тук-тук.

Тук-тук-тук.

Раз за разом открывая и закрывая книги, он систематизирует их на две группы: те, что возьмет с собой, и те, что оставит тут. Рюкзак опять будет тяжелым, и ему придется нести эту ношу самостоятельно.

Вряд ли Бакс пойдет вместе с ним. И это видно уже по одному лишь выражению на его лице.

Сведенные к переносице брови. Губы, упрямо и зло сжатые.

Это все-таки для него неожиданность. Да уж.

Не то чтобы Стив действительно в это верил, но вариант того, что это письмо Баки подкинул нарочно все же был… Попросил ту девушку, что подошла к нему на одной из перемен, передать его.

Сообразил какой-нибудь глупый предлог, а потом нашел дурочку, которая купилась.

Все просто. Бакс никогда не был обделен вниманием, ни тех, ни «этих». Найти шестерку ему труда не составило, да и…

Стив не может не смотреть, как друг аккуратно берет письмо сложенное в виде конверта, а затем разворачивается его. Медленно, чуть пугливо, он, похоже, все еще не верит, что слова внутри писаны его рукой.

До того как взглянуть, до того как вчитаться, Барнс спрашивает:

— Кто?

Стив вздрагивает, книга подскакивает в его руках и чуть не падает на пол. Грохочет по столу.

Где-то за стеллажами шипит библиотекарь. Он сам заливается краской, судорожно сглатывает.

Баки тянет к нему руку, негромко начинает:

— Стив, послушай…

Он отскакивает, как ужаленный, подрывается на ноги. Ножки стула скрипят по полу, шуршат и царапают его.

Выпаливает:

— Там… Там девчонка из какого-то класса… Я… Я не знаю, она просто пришла и… Пришла, сказала, это мне и… Она просто отдала это мне, оно… Оно было открыто и…

Задыхается. Судорожно хватает ртом воздух. Грудная клетка скачет, будто на батуте.

Баки подрывается, уже хочется кинуться к нему.

— Стив!..

— Стой на месте.

Он сгибается пополам, упирается одной рукой в колено, а другую выставляет. Задерживается воздух до темных пятен перед глазами.

Это все не реально… Не реально… Почему он до сих пор не опровергнул? Почему не рассмеялся? Почему смотрит так побито и жалко?!

Нет-нет-нет-нет! Нет, пожалуйста, не надо!

Этого не может быть! Такое просто… Просто не может… Не с ним!

Паническая атака не набирает мощи. Заканчивается.

Он выпрямляется. Говорит спокойно, размеренно и четко. Берет себя в руки в общем.

— Оно было распечатано.

Барнс бледен, по-настоящему напуган. Он быстро шарит по его лицу, ищет следы… Чего-то. Затем сжимает челюсти и садится. Говорит:

— Ясно.

Роджерс кивает. Аккуратно поднимает рюкзак и складывает в него книги. За стол больше не садится.

Баки не столько читает, сколько просто смотрит на исписанный лист. С силой сжимающиеся пальцы чуть мнут его там, где держат.

Проходит десяток минут, прежде чем он сам говорит:

— Скажи хоть что-нибудь.

Стив говорит это, смотрит на него, прячется за задвинутым стулом. Бакс поднимает на него глаза, хмурится, будто непонятливо.

— Что я должен… Что должен сказать?

— Разве это не очевидно?.. — мальчишка хмурится, чуть отшатывается, кривя губы. — Опровергни. Просто опровергни, и мы сможем…

— А если я не могу?

— Нет, все будет в порядке. Мы забудем этот инцидент, все будет в порядке, тебе просто нужно… — Стив до белеющих костяшек сжимает металлические прутья на спинке стула, поджимает губы.

Баки перебивает.

— Я не могу опровергнуть. Стив.

Раздельно. Медленно. Четко.

Где-то над входом часы отбивают ритм времени. Библиотекаря не слышно. Ровно до того момента, как кто-нибудь не нарушит тишину, на самом деле. Тогда его шипение, подобно шквальному ветру, пронесется меж стеллажей.

Стив смотрит на Бакса.

Баки смотрит на Стива.

Один из них отшатывается. Не в реальном мире, но в своей голове. Он зажимает уши руками, зажмуривается и убегает.

Трусливо. Как крыса, что чувствует под лапами влагу и чует чужие крики об утопающем судне.

Баки говорит: