Вурдалак

Ребята не стали ожидать повторного приглашения, устроились на жестких лавках и заснули еще до того, как дед вышел из комнаты. После ночевок в лесу, когда они боялись сомкнуть глаза, опасаясь нападения диких зверей, здесь они почувствовали себя как в царской опочивальне. Базыль провалился в глубокий сон, который, казалось, никто и ничто не в силах прервать. Ему приснилось, что он стоит на куртине[19], а его отец находится на вершине башни и машет ему рукой, зовя к себе.

„Как же я поднимусь туда?“ – Базыль растерялся: он не видел входа в башню, а ослушаться отца не мог. Он подошел к гладкой каменной стене и, к своему удивлению, стал подниматься по ней, словно паук. Вот только мешал ветер, который становился тем сильнее, чем выше он поднимался. И тут до Базыля дошло, что это отец его тормошит, видимо, хочет что-то важное сообщить. Он открыл глаза и увидел склонившуюся над ним испуганную девочку, которая стояла возле него с горящей лучиной и издавала какие-то шипящие звуки. Базыль не сразу сообразил, где он находится.

– Где мой отец?! – крикнул он и тут все вспомнил, также и то, что девочка немая. – Что тебе надо? Отстань! – попытался он прогнать девочку, разбудившую его, но та не уходила, показывала что-то знаками и шипела.

Постепенно до него дошло, что девочка предупреждает об опасности и пытается втолковать, что им надо срочно уходить.

– Где твой дед? – спросил он, помогая себе жестами, но девочка, не обращая на это внимания, махала рукой: „Уходите!“

Ее испуганный и в то же время жалостливый взгляд тронул Базыля. „Дыма без огня не бывает!“ – подумал он и стал будить Яноша, что оказалось непросто. Паренек никак не хотел расставаться со сном, пока Базыль не разозлился и не ткнул его горячей лучиной в руку. Тот сразу подскочил как ужаленный, и сонливость вмиг с него слетела.

Янош готов был наброситься на Базыля, но тот быстро произнес:

– Мы в опасности, и нам надо уходить отсюда, пока не поздно.

– Какая опасность? Кто тебе сказал? – Янош ничего не понимал.

– Она! – Базыль указал на девочку.

– Она же немая! – разозлился Янош.

– Словами она объяснить не может, а жестами и мимикой – вполне.

В подтверждение сказанному девочка вновь начала что-то показывать знаками.

– Ничего не понял – какая-то белиберда. – Янош сладко зевнул, намереваясь снова улечься на лавку.

– Янош, я боюсь! Уходим отсюда! – попросил товарища Базыль.

– Хорошо, встаю, – недовольно согласился Янош, зевая. – Ты выйди, осмотрись, может, деда увидишь, я пока тебя здесь подожду.

– Как скажешь, Янош. Мне кажется, девочка говорит правду – много здесь странного, как бы не было беды! Может, поищем деда вместе?

– Иди уже – я жду тебя! – поторопил Янош. – Не задерживайся! – и, снова зевнув, упал на лавку.

Увидев, что Базыль направился к двери, девочка пошла за ним. Базыль осторожно выскользнул из дома, и непроглядная темень окутала его, лишив на время способности видеть. Он приник к стволу дерева, ожидая, когда его глаза привыкнут к темноте. Прошло несколько минут, прежде чем он смог хоть что-то различить при скудном свете тонкого серпа луны и тусклых звезд. Он огляделся в поисках девочки, но та, видимо, ушла. Стояла глубокая, пугающая тишина, все вокруг окутывала тьма.

„Где искать деда? Он ведь собирался ночевать дома“.

Базылю очень хотелось спать. „И куда идти среди ночи, в темноте?“ Вокруг было тихо и спокойно. Страх понемногу стал его отпускать. Он подумал, что девочка, наверное, не в себе, что-то вообразила, а он ей поверил. Он уже собрался было вернуться в дом, как вдруг тьма словно сгустилась у входной двери и она заскрипела, открываясь. Он услышал звуки шагов нескольких людей, входящих в дом.

„Это дед? С кем это он? Уже вернулись жители села с праздника? Почему они пришли сюда?“

Базыль хотел было крикнуть, предупредить Яноша, но внутренний голос посоветовал не делать этого. Страх не выдать себя пересилил желание предупредить товарища. Он решил узнать, что происходит в доме, а уж потом действовать в соответствии с обстановкой.

Прошло уже несколько минут с того момента, как неизвестные вошли в дом, а там по-прежнему было тихо, и это обнадеживало. И тут из дома донесся вопль ужаса, Базыля обдало ледяным холодом – он узнал голос Яноша!

– А-а-а-а-а-а!

Крик не прекращался, потом он перешел в захлебывающийся визг, вскоре оборвавшийся. Снова стало тихо, словно и не было ужасного вопля Яноша. Сердце у Базыля бешено колотилось, его обуревали страх, желание немедленно бежать отсюда. Он корил себя за то, что не настоял, чтобы Янош пошел с ним.

„Я его предупреждал, звал его с собой!“ – пытался Базыль успокоить свою совесть. Вдруг он заметил, что окошко в доме осветилось. Ему вспомнились напутствия отца, как он говорил, что они с Яношем должны держаться друг за друга. И Базыль решил: „Я должен узнать, что произошло с моим товарищем! Ведь он меня не бросил в лесу. А что, если ему еще можно чем-нибудь помочь?“

Трясясь от страха, Базыль осторожно, бесшумно ступая, приблизился к окошку и заглянул внутрь. Увиденное заставило кровь заледенеть у него в жилах!