Вурдалакам нет места в раю

– Вот это вырядился! – не слишком приветливо встретил гостя хозяин. – Что нацепил на себя? Шерстяная вотола? Дорогая, наверное? И льняная сорочка? И пояс? Новый, кожаный, на блестящей застежке? Поглядеть на тебя – вылитый Иванушка-дурачок после того, как женился на царевне и отхватил полцарства в придачу.

– По царевнам – это ты у нас главный ходок, – ничуть не обидевшись, рассмеялся Лутоха. – Тут мне до тебя далеко. А полцарства свои ты, гляжу, упустил. Хоть они и просились тебе прямо в руки.

Горихвост сел на завалинку, приглашая к себе и Лутоху.

– Обживаешься? – спросил гость.

– А куда мне деваться? Вот, свалилось хозяйство на голову. Что мне теперь – кур и свиней заводить?

– Свинья на дворе – к богатству, – со знанием дела заметил Лутоха.

– Боюсь, как бы я живьем ее не сожрал, – возразил Горихвост. – Вдруг в полнолуние захочется старое вспомнить?

Они посидели, глядя на то, как клонится солнце в сторону мирной, спокойной Шерны.

– Чего пришел-то? – оттаивая, спросил хозяин. – Ты ведь себе на уме. Без дела не ходишь.

– Пришел именинника с днем рождения поздравить.

– Ах, да! – спохватился Горихвост. – Нынче у меня день рождения. А я и забыл.

– Ты-то забыл, да друзья твои не забыли.

– Какие у вурдалака друзья? Лешии да кикиморы.

– Я, выходит, кикимора? – хитренько подмигнул Лутоха.

– Уж и не знаю, как тебя величать. Давеча был дурачком, а теперь поглядеть на тебя – вылитый барин.

– Сколько тебе исполняется?

– Не припомню. Давно сбился со счета.

– А прежде ты не считал?

– Куда там? В лесу дни рождения не празднуют.

– Ну, давай-ка прикинем, – с умным видом почесал нос Лутоха. – От преждевременной гибели твоих батюшки с матушкой прошло два-девять лет плюс три года. А случилась эта беда на десятый год от их свадьбы. Ты родился спустя год. Выходит, тебе три и три-девять.

– Ровно тридцать? А я себя чувствую на шестьдесят. В лесу жизнь – год за два.

– Ты на заслуженный отдых не торопись. Тебе еще дом восстанавливать. А главное – есть у тебя кое-какие должки пред народом.

– Нет у меня никаких должков! – возразил Горихвост. – Взаймы ни у кого не просил.

– Это как посмотреть, – не согласился настырный Лутоха. – Дед твой ушел, не закончив всех дел. А дела у него были важные.

– Дел своих он мне не завещал.

– Зато он завещал кое-что позаковыристей. Это и будет тебе подарком на тридцатилетие.

Лутоха выудил из котомки книгу в черном кожаном переплете и протянул ее Горихвосту. Тот взял ее в руки и раскрыл.

– Что надо сказать? – напомнил гость.

– Спасибо? – почесал голову хозяин.

– Дурень! Чтобы книга заговорила!

– Ах, да! «Веда»! – спохватился Горихвост.

С пожелтевших страниц вдруг дохнуло силой и стариной. В нос ударил запах костров и сражений, в ушах зазвучали крики воевод и стоны гибнущих воинов. Ведьмы шептали колдовские слова над умершими, а искатели кладов пытались добраться до древних сокровищ, зарытых под камнем Алатырем на далеком острове в северном море.

Горихвост резко захлопнул книгу, и видение исчезло.

– Ну, как она, не разбухла от влаги? – с той же хитрой усмешкой спросил его гость.

– Письмена все такие же четкие. Их ни огонь, ни вода не берут, – ответил хозяин.

– Разобрать их сумеешь?

– Дед меня с детства учил. Вот не знал, что когда-нибудь пригодится!

– Еще как пригодится! Деревня без волхва не может. К Дедославу всем миром за советом ходили.

– Я-то что посоветую? Как охотиться на баранов? – невесело усмехнулся Горихвост.

– А про травы ты что знаешь? Как ими лечиться? Когда собирать? Как сушить?

– Ну, это любой лесовик ведает, – нехотя признал Горихвост.

– Лесовики на селе не живут. Окромя тебя, никого больше нет. Быть тебе деревенским волхвом взамен деда. Ты ведь дальше него пошел.

– Это я-то? Ну, ты скажешь!

– Сам подумай. Дедослав только мечтал побывать там, на небе. Любой волхв об этом мечтает. Самолично увидеть богов! Кому еще выпадало такое?

– Рано или поздно всем выпадет, – не слишком радостно буркнул Горихвост.

– Да не все после вернутся, – возразил Лутоха. – Ты сам видел, как горят очаги Белой вежи. Ты один знаешь, что боги – не выдумка. У тебя в душе теперь вера такая, какой ни у кого больше не сыщешь. Вот и выходит, что стал ты таким волхвом, каким даже предки твои не бывали.

Горихвост призадумался.

– Слышал бы тебя мой пра-прадед, которого звали Плетуном, – наконец, произнес он. – За то, что так плел языком словеса, что у всех уши в трубку сворачивались.

– А он слышит! Тебе ли не знать? И гордится тобой больше, чем любым из своих потомков. Теперь тебе приводить капище в божеский вид. Тебе хранить вечный огонь, без которого очаги Белой вежи погаснут. Когда пламя в Палате пиров запылает, боги снова вернутся. Не забывай угощать их хлебом, медом и молоком. Негоже нам, людям, держать богов в голоде да в нужде. Вот почувствуют, что снова стали нужны – и вернутся. Пусть уведают, что их не забыли.

Горихвост тяжко вздохнул:

– Мне бы в лес. Привык я к нему.

– Привыкать к людской жизни трудней, – возразил Лутоха.

Горихвост обнял тяжелую книгу обеими руками и прижал к животу.

– Дед погиб за нее, – задумчиво сказал он.