Вурдлачка

Говорила же, что обучение здесь – плохая идея. Но нет! – все меня разубеждали. Вот где теперь его искать? А вдруг с ним что-нибудь случится?

Стук от входной двери ворвался в мои мысли. Я мигом спустилась в холл и опередила даже Полигора, шедшего впустить гостей.

Распахнула дверь и увидела двух мужчин в чёрных камзолах. Я их знала: герцог Лёхенрольде и герцог Дункел, глава гвардии Щита. За их спинами маячила фигура моего сына.

– Элрико? – осторожно позвала я его.

Чёрные маги расступились, давая пройти моему мальчику.

– Мама, – очень осторожно и слегка неуверенно обратился Рико. – Тебе нужно поговорить с лордами, а я пойду собирать вещи, – он ошарашил меня и быстренько взбежал по лестнице на второй этаж, чуть помедлил, но всё же скрылся в коридоре.

– Госпожа Гинер, – поклонился герцог Дункел и протянул правую руку ладонью кверху. Левой он опирался на трость.

В Великоградском университете мои знания облагородили. Я вложила свою правую руку в его, чтобы глава Гвардии Щита закончил своё аристократическое приветствие, лёгким поцелуем моей кисти.

– Что ж, ваши светлости, прошу в мой кабинет, – пришлось мне проявить гостеприимство.

Я проводила чёрных магов и заняла своё место за столом. Герцоги расположились в креслах напротив меня. Они не торопились начинать разговор, а я никуда не спешила, поэтому тоже хранила молчание.

Ректор академии взглянул на своего родственника, но тот едва заметно качнул головой и повернулся ко мне.

– Госпожа Гинер, – прервал герцог Дункел молчание. – Мы пришли к вам по очень важному вопросу. Прошу, выслушайте нас.

На столь любезную просьбу я ответила согласием. Мне не терпелось узнать причину побега сына и его сбора вещей, но я сохраняла невозмутимое выражение лица, не подавая и виду, что нервничала.

– Вчера вечером состоялся Большой Совет, – начал глава Гвардии Щита. – Это сбор всех аристократов и жителей нашего королевства, внёсших вклад в развитие нашего государства, – пояснил он. – На Совете мы разбирали случай, произошедший в Скаршианской академии магии. И постановили наказать виновных.

На последних словах я напряглась. Уж не потому ли, что моего сына назначили виновным, его заставили собрать вещи и отправят куда-нибудь отбывать наказание? Хотя, герцог сказал «виновных».

Я глубоко вздохнула и выдохнула сквозь плотно сжатые зубы.

Глава Щита и ректор академии обменялись говорящими взглядами.

Неужели ждали, что я поддамся эмоциям? Плохо вы меня знаете, лорды. Я умею контролировать себя.

– Виновными признаны студенты, затеявшие драку с вашим сыном, – выждав время и удостоверившись, что я не буду буянить, продолжил герцог Дункел. – При их допросе на камне правды мы установили истинных зачинщиков. Они понесут суровое наказание. Также с их родителей будет взыскан штраф за неподобающее благородным семьям поведение, – он помолчал немного, давая время усвоить информацию. – Кроме того, академию ждёт изменение некоторых правил, – глава Гвардии Щита кивнул ректору, передавая тому слово.

– Самое первое изменение касается пребывания студентов в учебном заведении, – подхватил повествование герцог Лёхенрольде. – Теперь им запрещено проживать за пределами академии. Именно поэтому ваш сын отправился собирать вещи. Сегодня же он переезжает в студенческое общежитие.

– В договоре этого пункта нет, – я хорошо изучила документ, прежде чем подписать его.

Любое изменение в уставе учебного заведения может повлечь расторжение договора, и, как следствие, сын вылетит из САМа.

– Мы выпустим дополнение к договору, где оговорим все изменения в правилах, – успокоил меня ректор. – Предупреждаю, что выход студентов за пределы из академии теперь будет регулироваться пропусками. Хорошее поведение и с успеваемостью в порядке – получаешь пропуск. Если же студент нарушает правила и не учится, то он лишается этой привелегии до исправления оценок и поведения. Это же касается и запроса на пропуски от родителей. Наша система рассылки уведомлений опекунов и законных представителей заработает со следующей недели.

Кажется, в САМе решили ужесточить правила и сравнять студентов всех социальных групп. По-другому никак это не назвать.

Однако меня волновало другое – разлука с Рико. Когда я соглашалась на его обучение в Скаршии, то потребовала, чтобы сын жил со мной. Да, мне было страшно отпускать его одного. Я знала, насколько люди могут быть жестоки к тем, кто выделяется, кто не похож на других. А мой мальчик был уникальным. Единственным в своём роде – вурдлак и маг. К сожалению, полной невосприимчивости к магии он не унаследовал от меня, но всё же обладал иммунитетом к слабым заклинаниям, которые рекошетом отскакивали от него.

Моё материнское сердце сопротивлялось разуму. Я не хотела отпускать сына и видеть его только по выходным.

– Госпожа Гинер, поймите, – тихий и полный нежности голос герцога Лёхенрольде вывел меня из раздумий.

Вместе с чарующими нотками я снова учуяла пьянящий аромат ректора. Сердцебиение участилось.