Введение в философию желания

У Маркузе биологический импульс, будучи отпущенным на свободу, самим этим освобождением превращается в культурный. При этом принцип удовольствия обнаруживает собственную диалектику: «тело как субъект-объект удовольствия требует все большей изощренности организма, усиления его рецептивности, развития чувственности», эротическая цель «сама создает пути своей реализации: упразднение тяжелого труда, улучшение окружающей среды, победа над болезнями и старостью, создание роскоши. Все эти направления деятельности порождаются непосредственно принципом удовольствия и в то же время формируют труд, ассоциирующий индивидов «во все большие единства» свободные от искажающего воздействия принципа производительности, они модифицируют импульс, не уводя его от своей цели» (с. 183). Маркузе считает, что следует сделать целью любой деятельности удовольствие, ведь только цель (удовольствие в случае игры и самосохранение в случае труда) отличает трудовую деятельность от деятельности игровой. Маркузе настаивает на том, что «труд как свободная игра не признает администрирования», не поддается организации и регламентации рациональным порядком. Нерепрессивная сублимация должна, по его мнению, создать свой собственный культурный порядок этой сферы. Маркузе разрабатывает такую концепцию труда, удовольствие от которого не приходило бы извне (предвосхищение вознаграждения), не рождалось бы, как он говорит «осознанием удачности профессионального выбора и доставшегося места, а также своего вклада в функционирование аппарата», но было бы следствием деятельности органов тела и тела как целого, активизирующем эрогенные зоны или эротизирующей тело в целом (с. 184–185).

Маркузе обосновывает новую рациональность, в согласии с требованиями которой ни одно из действий не должно быть совершено вопреки желанию. Правда, речь идет о желании эротизированного, чувственного удовольствия. «Принцип удовольствия проникает в сознание. Эрос создает новую форму разума. Теперь разумным становится то, что поддерживает порядок удовлетворения» (с. 194). Маркузе делает очень важное предположение о том, что инстинкт обладает внутренним барьером, который «сдерживает его неистовую силу». Он пишет: «Возможно, Эрос обладает «естественным самоограничением» так, что для своего подлинного удовлетворения он сам нуждается в откладывании, окольности и задержке. Тогда возможны препятствия и ограничения, не налагаемые извне принципом реальности, но устанавливаемые и принимаемые изнутри самого инстинкта», ибо им присуща либидозная ценность (с. 196). (Такая же мысль есть у Фрейда, который в работе «Об унижении любовной жизни» полагал, что «неограниченная сексуальная свобода» ведет к неполному удовлетворению.) Итак, инстинкт «отпускается на волю», и уже сам порождает для самого себя барьер, так как препятствие – используя психоаналитическую терминологию – увеличивает возбуждение либидо. Этот барьер вырастает изнутри инстинкта, а не навязывается ему со стороны, в чем и заключается его ценность, по мнению Маркузе.

Вновь все поставлено им «с ног на голову». На самом деле не инстинкт нуждается в препятствии, но личность нуждается в свободе. (Об этом у Маркузе – ни слова.) Следование инстинкту изнуряет человека. «Индивидуальное» желание как такое отношение к своим желаниям, когда ни одно из них не может быть оставлено неудовлетворенным, в конечном итоге уничтожает саму способность желать и быть свободным. Маркузе прав, говоря о «чувственной рациональности, которой присущи собственные нравственные законы», но он ошибается, ища барьеры к абсолютному удовлетворению в инстинктивной природе человека, а не в личности. Во всяком случае, ему не удается показать, как логика самого желания приводит к выбору свободы.

Но логика рассуждения вынуждает все-таки Маркузе представить удовольствие как то, что не связано с удовлетворением нужды и потребности: «Удовольствие содержит элемент самоопределения, который является знаком человеческого триумфа над слепой необходимостью». Философ цитирует Макса Хоркхаймера и Теодора Адорно: «Природа не знает действительного удовольствия, но только удовлетворение потребности. Всякое удовольствие имеет общественную природу. Причем для несублимированных аффектов это характерно в не меньшей степени, чем для сублимированных. Удовольствие коренится в отчуждении» (с. 197). По сути дела Маркузе приветствует именно желание, которое направлено на бесконечность.