Введение в философию желания

Самореализация Абсолютного Духа представлена Гегелем в виде отношения. Вслед за многими комментаторами философии Гегеля прочитаем это отношение как отношение между человеком и миром, а в носителе самопознания условимся видеть человека. В своем развитии самопознание (то, что человек есть «для самого себя») постепенно приближается к тому, чем на самом деле является человек («человек в себе»). Но нам особенно важно посмотреть, как интерпретирует Гегель моменты перехода от одной формы познания к другой в процессе «взросления» самосознания. В своем развитии человек мыслит отрицательно, т. е. критически и прогрессивно. Гегель использует метафору: в сознании накапливается внутренняя напряженность между определенным состоянием сознания и недостатками этого состояния, т. е. между тем, что мы «думаем, что мы есть», и тем, чем мы «действительно являемся». Состояние невинности разрушается, и начинает свою работу «сила отрицания». Эта сила отрицания, негация, есть некая диалектическая напряженность, лучше всего описываемая как желание. Ведь желание – отрицание того, что есть, неудовлетворение текущим состоянием мира, отказ мирно сосуществовать с любой точкой зрения. Эта сила является не только критической и отрицающей, но одновременно и создающей новое и более адекватное понимание ситуации. Желание, таким образом, есть противоречие между отрицанием и созиданием.

Именно гегелевская «теория Господина и раба» показывает, как он конкретно представляет себе исторический процесс саморазвития. Гегель отказывается рассматривать индивида в качестве самодостаточного. Человек есть то, как он сам и другие определили его. То, чем является человек, в значительной степени определяется другими людьми и другими группами. Поэтому индивид не может полностью и целиком нести ответственность за свое самопонимание. Индивид является органической частью сообщества, которое существует в определенный исторический период. Трансцендентальные горизонты познания не являются частно-индивидуальными, но – интерсубъективными. Эти горизонты являются исторически созданными и исторически изменчивыми.

Важно то, что Гегель дистанцируется и от индивидуализма, и от коллективизма. Нет внеисторического и самодостаточного индивида, как нет и «висящего» над конкретными людьми коллектива в лице государства. Гегель полагал, что человек впервые становится тем, кто он есть, посредством самореализации, которая происходит в нравственном сообществе, государстве.

Гегель защищает частную собственность как средство, с помощью которого человек может себя выразить. Человек может стать самим собой только через выражение себя перед лицом других людей. Поэтому он должен иметь средства для своего выражения, в которых он признает себя. Следовательно, каждый должен чем-то владеть. В Философии права собственность определяется как сознание индивидом самого себя относительно того, что он сам сделал. Собственность потому и является индивидуальной, частной собственностью. Реализация сущности индивида как свободы требует, чтобы воля индивида распоряжалась внешними вещами и ставила на них свою печать. В этом смысле право владения основывается на желании индивида выражать свою волю и в формировании его идентичности.

В анализе семьи Гегель говорит о том, что в семье идентичность каждого супруга не является атрибутом изолированного индивида, а основана на взаимосвязи двух индивидов. Взаимное признание мужчины и женщины внутри социально признанного института брака примиряет свободу со взаимной идентичностью и общественным признанием.

Но разберем понимание Гегелем желания как отношения подробно. Гегеля интересует пробуждение сознания в душе, то, как «конкретный дух определяет себя к познанию». Он пишет: «В душе пробуждается сознание; сознание полагает себя как разум, который непосредственно пробудился как себя знающий разум, освобождающий себя посредством своей деятельности до степени объективности, до сознания своего понятия»[61] (с. 210). При этом субъективный дух определяется им как «дух в себе», или непосредственный, в этом смысле он есть душа или природный дух, и – как «дух для себя», или опосредственный, понятый еще как тождественная рефлексия в себе и по отношению к другому (с. 211).