Введение в литургическое богословие

С расцветом гимнографии органически связана и вторая общая черта «мирского» богослужения, как оно развивается после IV века, та, которую мы назвали ритуальным драматизмом. Богослужение постепенно приобретает форму символической драмы со сложной системой входов и выходов, передвижения всех собравшихся, процессий и т. д. Соответственно с этим храм, в котором эта драма совершается и развертывается, также обрастает сложным символизмом. Посмотрим описание воскресной утрени у Симеона Солунского[264]. Она начинается в притворе перед запертыми царскими вратами храма, «в котором изображается древний рай и небо, или, лучше, который поистине есть рай и небо». Врата заперты – «поскольку своими преступлениями и рай и небо мы заключили и непрестанно заключаем для себя». Начало утрени полагает иерей – «как посредник и лицо, имеющее образ Ангела». Затем поются псалмы Шестопсалмия, «а оба лика попеременно припевают». При пении на Непорочных слов «призри на мя и помилуй мя» – «иерей отверзает одну дверь храма, показывая, что воплощением Господа, призревшего на нас с небес и вочеловечившегося из небесной и живой двери Богоматери, отверзалось нам небо…». При пении слов «да внидет достояние мое пред тя, Господи» иерей «отверзает (вторую дверь) и громогласно поет глаголемую входную с аллилуиа, и все вступают внутрь (храма), как в самое небо, следуя за иереем, держащим крест и изображающим Господа, крестом нас спасшего. В кресте утверждены три свечи, знаменующие трисолнечный свет… Между тем, оба лика, став посредине, поют попеременно остаток псалма и песнь трех отроков. Во время сего пения иерей… восходит в сопровождении всех в алтарь, как к престолу Божию… изображая восхождение и селение на небеси…» Мы находим также у Симеона и подробнейшие изъяснения символизма каждения и буквально каждого движения и служащих, и молящихся. Конечно, Симеон – автор поздний и завершает длинную традицию этого символического изъяснения богослужения, столь популярного в Византии. Но о том, что традиция эта возникла рано и несомненно в связи с новым «литургическим благочестием» послеконстантиновской эпохи, свидетельствуют и «Поучения огласительные» Кирилла Иерусалимского[265], и описания Сильвии Аквитанской[266], и многие другие памятники[267], не дающие, однако, столь целостной картины, но отражающие то же самое литургическое благочестие, то же понимание богослужения.