ВВЕДЕНИЕ В ОБЪЕКТИВНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ (ЧАСТЬ I)

Ответ на такой вопрос вырисовывался тоже один. Решительным становлением русского капитализма и русской индустриализации, за счёт порождаемого ими взрывного роста производительности общественного труда. П.Столыпин потому и оказался на вершине исполнительной и даже молодой законодательной власти, олицетворяемой Государственной Думой, потому и получил почти диктаторские полномочия, что он единственный из близких старой власти деятелей предложил конкретную политику революционно-эволюционного врастания империи в капитализм. Остальные государственные мужи остались в моральной прострации, так и не оправились от потрясений их мировоззрения, лишь пассивно и апатично реагировали на события. В начале ХХ столетия старая государственная машина, старый правящий класс второй раз за триста лет были сломлены Сибирью, — второй раз за триста лет Сибирь подтолкнула неизбежное падение государственного организма, который не в состоянии был политически отразить её существование, а так же существование западноевропейского капиталистического мира, западноевропейской индустриальной цивилизации, без интеграции в которую быстрое развитие производительных сил Сибири оказывалось неосуществимым. И если П.Столыпин предложил политику поворота страны к развитию капитализма, главным образом сельскохозяйственного, но не смог обосновать мер по ускоренной индустриализации, то В.Ленин, по сути, единственный, кто предложил политику всеохватной, тотальной индустриализации через социалистическую революцию и режим диктатуры пролетариата.

Если поставить цель отыскать главную доминанту, красную нить мучительного строительства государственности России в двадцатом веке, то она обнаруживается без особого напряжения мысли. Это задача сохранения целостности государства при мобилизационном подтягивании хозяйственного, экономического развития Сибири и дальневосточного Приморья за счёт человеческих, материальных и моральных ресурсов европейской России. И эта задача в общих чертах решена государственной индустриализацией страны.

Но её завершение порождает другую острейшую политическую задачу, — задачу духовного объединения России. А эта задача не разрешаема, пока в нашем мировосприятии остаются традиции культурного разделения страны Уралом. Проблема не только в укоренившемся эгоцентричном европейском взгляде на Зауралье. Но и сибиряки традиционно тоже видят в Урале некую границу, за которой уже совсем иная Россия, и они о той России далеко не лестного мнения.

Мистический страж разделения страны должен рухнуть, умереть, отправиться в историческое небытие. И символом такой его смерти обязательно должно стать возвращение горному хребту прежнего, исконно русского имени — Каменного Пояса. Если Урал разделял страну на “хорошую” часть и часть “плохую”, то Каменный Пояс в состоянии разрушить навсегда этот устаревший, изживший себя дуализм. Каменный Пояс словно перепояшет единое тело Великой России, станет её украшением и символом нерушимого, органичного единения, экономического, политического, культурного и духовного, становясь символом сближения и единения глубинных интересов Европы и северной Азии, стран Европы и Тихого океана.

март 1991 года

Нового мышления не избежать!

Переход к рынку или к системе стимулов финансово-хозяйственной деятельности через механизмы частного материального интереса в наших условиях наталкивается на пять препятствий.

1) Неразвитость инфраструктуры (дороги, системы переработки, хранения, складирования, вывоза продукции). В наших условиях, климатических и географических, это неизбежно будет лихорадить рынок с каждых дождливым сезоном, морозной зимой и т.д. Поэтому роль государства в обеспечении макроэкономики современной инфраструктурой будет по необходимости очень высокой. А на предприятия будет накладываться дополнительный в сравнении с западными предприятиями той же отрасли налог на “развитие инфраструктуры”.

2) Из-за крайне высокой конкуренции на мировых рынках наша продукция при прочих равных условиях будет неизбежно в течение какого-то этапа продаваться по более низким ценам в сравнении с продукцией утвердившихся на этих рынках фирм и компаний. Это потребует от предприятий как бы выплачивать своеобразный налог “проникновения”.

3) Плановое хозяйство создавало у нас города и производства не на основе их экономической целесообразности и эффективности, но главным образом на основе политических задач и ведомственных интересов. Поэтому многие из них удалены от крупных рынков сбыта. То есть у многих предприятий в стране будут высокими транспортные издержки. Для них возникает своеобразный “транспортный” налог.