Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии

– Вот чего я не понимаю, – обратился я к Эальстану. – Какой смысл поклоняться Водену, если он насылает на вас всякие напасти.

– От нас требуется терпение, – сказала Сефауинн. – Долгими страданиями можно вернуть его благосклонность.

– Она отчасти права. – Эальстан держал поводья, покачиваясь в ритме лошадиного шага. – Это наказание нам за войну и за гибель Фрайг. Хотя наши беды начались гораздо раньше. Когда Логна украла у Водена письменность, мы приняли ее в дар. Тем самым человечество сделало шаг к тому, чтобы поклоняться Логне, а не Водену.

– И как во все это вписывается Черный Медведь? – спросил я. – Сефауинн сказала, он все еще жив.

– Да, он живет в своем мрачном лесном королевстве, – кивнул Эальстан. – Там же обитают и дети Логны, чудовища. Мой дед был на войне, когда Фрайг приняла смерть. Он решил, что это конец всему. Гибель богов и самого мира.

– Черный Медведь, – заговорила Сефауинн, – истребитель богов, покоритель чудовищ, повелитель человеков. Послав Фенриса Волка против Фрайг в битве при Бадоне, он принял на себя проклятие земли, приковал к земле свою душу. Теперь его гончие рыщут по чащобам, а он жаждет новых завоеваний… Бессмертный, он пуще всего на свете боится собственного отродья.

Ну и дела! До чего же запутанная мифология. Или это история? Или то и другое вместе?

– Воден – наша единственная надежда и защита, – сказала Сефауинн. – Если бы не боги, Черный Медведь погубил бы нас всех.

– Воден боится, – возразил ей Эальстан. – Боги не сражаются, потому что страшатся чудовищ и конца света. Они знают, что умереть должен был Тиу.

– Нам все равно не следовало принимать письменность, – проворчала Сефауинн. – Это наследие Фрайг!

– Кто может спорить об истории со скопом? – хмыкнул Эальстан. – Не я. И не сегодня.

Выглядит примерно так: люди здесь поклоняются богу, который сам боится смерти, винит человечество в смерти своей жены и по большому счету желает ему смерти.

– Этот Воден – откуда он взялся? – спросил я.

– Очевидно, из утробы его матери, – ответила Сефауинн.

– Боги рождаются, и они смертны, – сказал я. – Так что же делает их богами?

– Громы и молнии, – последовал ответ. – Огненные письмена. Расправы над людьми, посмевшими усомниться. Ты что, не слушал?

Я оглянулся, ободренный столь хорошо знакомым тоном, но Сефаинн тотчас смущенно опустила глаза.

– Так откуда же взялся первый бог? – обратился я к Эальстану.

– Его корова вылизала из камня[22], – ответил он с самым серьезным выражением лица.

– Э-э-э…

– Это была очень непростая корова.

Убедившись, что выбранная мною «линия допроса» ничего полезного не даст, я решил просто наслаждаться поездкой. Возможно, это последние часы покоя в моей жизни. Ведь мы не на увеселительной прогулке – мы едем, чтобы схватиться с Ульриком Мясником.

Такие мысли здорово нервировали. Да, у этого мира была своя пасторальная красота, и она еще сильнее бросилась в глаза, когда мы выехали по прогалине из леса и увидели бурное море – не преминувшее напомнить мне о ордаманах.

Бедный народ, зажатый между лесом и океаном. Бог, ненавидящий этих людей, и злобный гангстер из будущего, стремящийся властвовать над ними. Точно валун между щитом бульдозера и отбойным молотком…

А мы едем в самое пекло. Что я делаю! Мне надо совсем в другую сторону…

Стоп!

Что это там впереди? Возле дороги за каменной глыбой прячется человек. Эальстан тоже напрягся, но сразу расслабился и покачал головой. Значит, не опасно?

Когда мы подъехали, из-за камня вышла низкорослая женщина и направилась к нам. Это была Фокк.

Сефауинн аж вскинулась, заметив старушку. Огляделась, будто недоумевая, откуда та появилась, но ничего не сказала.

– Эальстан, – спросил я, – почему это никого не удивляет?

– Хм? – протянул он и притворился изумленным. – О! К нам присоединилась достопочтенная очажница. Добро пожаловать, бабушка.

Эальстан не уступил пожилой женщине лошадь, как сделал бы человек моей эпохи. Но мы ехали не сказать чтобы быстро, а Фокк для своего возраста была очень подвижна.

– Пожалуй, некоторое время я буду путешествовать с вами, – проговорила она. – Так безопаснее. На этой дороге шалят разбойники.

– Как пожелаешь, – кивнул Эальстан.

Я хмуро посмотрел на него, потом на Сефауинн и не без труда придержал лошадь. Фокк, должно быть, уловила мое недовольство – она укоротила шаг. Тан и скоп ехали впереди, делая вид, будто происходящее их не интересует.

Я склонился к Фокк и тихо спросил:

– Ну и как же прикажешь это понимать?

– Просто решила прогуляться.

– Я видел, как ты пряталась за камнем, – сказал я. – Поджидала нас. А когда мы смотрели в другую сторону, ты выскочила – изобразила таинственное появление.

– Не понимаю, о чем ты.

– Когда о тебе заходит речь, люди многозначительно переглядываются.

– Многозначительно – это как?

– Да ты сама знаешь, – ответил я. – Вот так. – Свесившись с седла, я пристально посмотрел на старушку, а затем понимающе кивнул.

– А, вот ты о чем, – хихикнула она. – Это всего лишь означает, что у них запор.

– Фокк, в последнее время судьба ко мне совсем неласкова, – сказал я. – Хоть ты смилуйся и просто скажи правду.