Выбор императора

Наверно, статс-дама что-то увидела в глазах герцогини, поняла, что та не шутит. И отступила. Она не ожидала такого отпора, а в открытый конфликт с магом и леди выше по статусу вступать была не готова. Поэтому, скрипнув зубами и склонив голову, прошипела:

– Я… извините!

– Не передо мной. Перед ними!

– Ко… конечно. Извините меня.

– Хорошо. Харана, Диафа, вы свободны, ваш выходной не отменен. Леера Кимо, проводите, пожалуйста, девушек к целителям, пусть осмотрят руку Диафы. Леер Байес, а вы проследите, чтобы леди возместила девушкам ущерб. Все, я никого не задерживаю! И, надеюсь, леди Герн, что впредь вы не станете себе позволять больше, чем входит в ваши обязанности наседки над юными фрейлинами. Я выше вас по всем статусам и положениям. Прошу это запомнить раз и навсегда, если не хотите вернуться в свое разорившееся поместье!

И, развернувшись, Лес отправилась к себе, чеканя шаг. Неудачно-то как все получилось. Амилеста была вынуждена признать, что если бы не магия, то не факт, что старуха отступила. Та была слишком уверена в себе, да и близка к императрице… Мда, не самый сильный разговор. Герцогиня признавала, что выиграла только за счет грубой силы, а не смогла унизить статс-даму и поставить ту на место словами. Впрочем, надо быть честным, стычка со старой каргой привела Лес в тонус, позволила встряхнуться от уныния и мрачных мыслей, которые пропали совершенно, стоило Амилесте оказаться в объятиях маркиза.

– Я прибыл сразу, как только услышал. – Он крепко обнимал Лес, заставляя ту постепенно расслабляться.

– Неужели слухи уже расползлись?

– Нет, просто у меня свои каналы. Пойдем.

– Куда? Ты сам слышал, что мне запрещено покидать дворец.

– А я тебя за стены и не зову. В парк пойдем. Не думаю, что тебе сейчас стоит оставаться в покоях, тем более одной.

– Ты прав, – кивнула Лес и подала руку, позволяя увести ее прочь от мрачных раздумий и реальности.

* * *

К удивлению Амилесты, леди Герн все-таки сдержала свою угрозу и нажаловалась императрице. Однако ей не повезло. По рассказам Леоды и Ристаны, одной из новых магов-бытовиков, ее величество со вчерашнего дня не в духе и на жалобу своей статс-дамы отчитала ее как школьницу, в конце посоветовав не лезть не в свое дело и лучше управляться с собственной прислугой.

На это известие герцогиня лишь покачала головой, зная истинную причину недовольства леди Минастасии. Судя по докладам Хараны и благодарной записке Амаланы, Ауриан вернулся к фаворитке. А для женщины нет ничего болезненнее, чем исполнить свою заветную мечту, а потом ее потерять.

Но вообще весь дворец гудел от другой новости, списывая на нее и недовольство императрицы. Леди Кателену осудили, причем публично. В свете последних событий император решил, так сказать, совместить полезное и нужное. Графиня Жадэ стала показателем того, что случается с теми, кто посягает на ближний круг его величества. Как сказал сам лорд Ауриан, чтобы возможные помощники врага призадумались и больше не работали на преступника. Единственным неприятным моментом для императорской семьи оказалось, что во всем этом был замешан Астимиан, но поделать тут ничего нельзя было.

Впрочем, император и тут нашел положительный момент, посчитав, что охотницы за его сыном теперь станут поосторожнее и не будут считать, что им все сойдет с рук, если они спят с принцем. Правда, Лес, присутствующей на суде, было неприятно видеть, как Астимиан брезгливо отвернулся от своей любовницы. Он ведь ее выбрал? Выбрал. Значит, она его устраивала, так что же теперь делать вид, что ты запачкался. Герцогиня всегда считала показательным то, каких женщин выбирает мужчина, и никогда не верила фразам «он такой хороший, а она…». Если он такой хороший, то что же выбрал-то такую? Он глухой, слепой, идиот? Нет, но ему нравится именно такая красивая, но гнилая внутри. А значит, он и сам такой… Хотя… какое ей дело до Астимиана? Она четко дала понять и ему, и его семье, что он не претендент на ее сердце. Ей и Ларины хватило.

Конечно, хоть суд и был публичным, но круг допущенных лиц был строго ограничен. Ауриан посчитал, что слухи будут страшнее, чем реальность. На самом деле по просьбе Лес Кателену не казнили. Еще вечером к девушке пришли родители бывшей фаворитки и буквально упали перед той на колени, умоляя сохранить дочери жизнь. Они уже были и у самого императора, и у принца, и даже у ее величества, но везде получили жесткий отказ. Амилес была их последней надеждой.