Выбор моей реальности. Том 1

Потом мы всей толпой, за исключением новобрачных, пошли принимать участие в церемонии подношения даров и наслаждаться торжественным банкетом в Золотой Обеденный Зал – Хрисотриклиний, спроектированный в форме октогона с восьмью арками, по бокам «второго этажа» располагалась открытая галерея. Потолок представлял собой сводчатый купол, декорированной смальтовой мозаикой с изображением однотипных библейских сюжетов. Пол выложен из бордового камня – порфира. С удивлением, по обе стороны от трона, мы увидели два миниатюрных органа.

После длительного ожидания появился Никифор, раскрасневшийся то ли от радости выполненного супружеского долга, то ли от выпитого вина, в руке он держал скипетр – длинный жезл в форме креста, к которому был прикреплён пурпурный шёлк с бахромой. Затем появилась императрица, прекрасно вжившаяся в роль безмолвной мраморной статуи за время своего тридцатилетнего царствования.

Отдельным полукругом около трона встали фавориты и царедворцы. Большинство из них смотрели в порфировый пол в знак уважения к императору, но некоторые, которые уже успели где-то замахнуть, вполне освоились и вели себя крайне развязано.

Началась церемония возложения подарков к трону. Хорошо, что Ираклий за несколько дней до свадьбы предупредил меня, иначе случился бы конфуз. Подносили подарки, в основном, драгоценности и оружие, опускались на пол перед троном и целовали пурпурный туфель Никифора, произносили длинные речи, восхваляющие красоту невесты и мужественность нового императора.

Когда подошла моя очередь, мне, как иноземному гостю, никто не сделал исключения: тоже пришлось падать перед ним на пол, протягивать вперёд руки и прикасаться к его ступне. После чего я поднялся на ноги и достал из кармана две маленькие коробочки, обшитые белым бархатом, их продают по сто рублей в российских ювелирных салонах. В каждой из них лежал искусственный бриллиант в огранке «heart» достоинством в три карата. В левой – синий, в правой – красный. Оба камня похожи друг на друга, как близнецы–братья.

– Также, кроме бриллиантов, в честь великого события я хотел бы подарить счастливому императорскому семейству музыку, которую ещё ни разу не слышал этот мир.

Какое событие следует трактовать «великим», уточнять не стал: и так уже надоело падать и кланяться, но я воспринимал сегодняшнее мероприятие как важный рекламный ход для знакомства с богатыми людьми, которых нужно немного избавить от их денег.

Безупречно отыграв «Песнь Льда и Пламени» и «Рейнов из Кастамере», Гудислав с Девятко застыли в ожидании реакции зала: во дворце византийских императоров впервые услышали незнакомые музыкальные произведения и познакомились со звуками современной флейты и скрипки.

После нас церемония вручения подарков пошла своим чередом, так как очередь из желающих осчастливить императора оказалась, на удивление, длинной. Когда подарки закончились, перед троном оставили свободное пространство, видимо, для выступлений танцоров и музыкантов, остальное помещение заставили столами для последующего банкета.

Глава 106. Кир. Padrastro

“I see phantoms of Hatred and of the Heart's Fullness

and of the Coming Emptiness…”

WilliamButlerYeats

Во время нудных церковных и дворцовых церемоний я просёк, какое количество народа перецеловало дверные засовы, каменные напольные плиты, перстни патриарха, императорские туфли и прочие значимые атрибуты государственного и религиозного культа. Также услышал, что гуляния после свадьбы будут продолжаться в течение следующих десяти дней.

Учитывая жару и скученность народных масс, ставлю, что в моём новом медицинском кабинете скоро нарисуется очередь из пациентов с переломами, диареями, пищевыми отравлениями и другими инфекциями, передающимися воздушно–капельным и контактным путём. А нам с Айкой не придётся скучать и, от нехрен делать, перекладывать туда-сюда одноразовые шприцы и канюли.

После того, как над Никифором и его женой–мамашей держали короны на протяжении трёх часов, приглашённые, как стадо дрессированных баранов, строем двинулись из церкви во дворец. В главном зале началась стрёмная церемония падений перед троном и последующих подношений подарков. Слуга выкрикивал имя, гости по одному подходили и пресмыкались перед императором, насколько им позволяли финансы, фантазия, желание подстелиться и выслужиться.

После фазера к трону Никифора подошёл старший сын Евдокии – Михаил Дука, замотанный в белый плащ. На его правой ступне красовался туфель пурпурного цвета – символ принадлежности к византийскому царскому роду. Но поскольку императором ему стать не удалось, то левая ступня была обута в обыкновенный чёрный кожаный сапог. Ставлю, этот Михаил Дука – первый кандидат на высылку на Принцевы острова, сегодня по глупости проболтался нам Ираклий о планах своего босса на ближайшую неделю.