Выбор странствий

Лет четырнадцать назад был я в большом приволжском поселке Красное. Приехал туда вместе с корреспондентом областного радио Вячеславом Шапошниковым, Шапкой-поэтом; нынче Шапошников - профессиональный писатель, известный на костромской земле, печатают его видные центральные журналы. Хотел он познакомить меня с местным промыслом - сканью. Поселок, растягиваясь вдоль излучины Волги, был очень красив тем зимним полднем. Снег был глубок, морозно рассыпчат, чистота его слепила глаза, и отрадно были смотреть после белого этого великолепия на черный затихший лес, что виднелся далеко позади поселка.

Шапошников подробно, с затаенной даже какой-то гордостью показал мне скапную фабрику, после чего перестал вдруг рассказывать и молча повел меня, как я заметил, к замерзшему пруду. Поодаль от пруда белела необыкновенная шатровая церковь. Мой друг предусмотрел эффект: памятник ошеломлял. Упругий купол вздымался вверх - к стеклянной синеве неба. От церкви, по заснеженному скату, весело съезжали на санках ребятишки. Хлопотливые галки, как это заведено испокон веку, кружили у вознесенного над селом креста.

Шатровая церковь под Костромой была чрезвычайно нарядной, чересчур даже праздничной для обычной сельской церкви. Она украсила бы любой стольный город Руси, так она была хороша, напоминала шатровые храмы над Москвой-рекой - в Беседах и Острове. Я был благодарен Шапке, что привез меня в Красное, показал белостенную эту, ликующую церковь.

Но тут я услышал иное мнение.

К нам подошел аптекарь (аптека была на другой стороне пруда). Не помню, зачем он заговорил с нами, но только аптекарь между прочим сказал:

- И не жалко денег народных! Церковь ремонтировали, красили, сколько средств перевели! А что проку? На ветер! А то лучше-то было, если на деньги эти дом новый поставить или нам крыши починить. От этого - польза. А тут - никакой!…

По-своему аптекарь был прав. Но только по-своему, ибо его мнение возникало из практических нужд хозяина, которому нужна хорошая крыша. Легче всего было бы возразить ему тем, что дом все равно когда-нибудь упадет, а церковь останется. Но по сути, мнение аптекаря нуждалось в широком опровержении: следовало противопоставить ему мнение продуманное и убедительное. Тогда же мы с Шапошниковым не стали спорить, ибо доказать неправоту аптекаря - для него самого - тогда нельзя было.

Шатровых церквей XVI века на Руси не так много. Церковь в селе Красном - одна из них, и значение этого памятника выходит за границы волжского села, выходит за границы Костромской области, ибо является он образцом самобытного строительного искусства не одних местных мастеров, но всей страны, всей русской культуры.

Шатер применялся древними зодчими при возведении деревянных церквей, что было отличительной чертой отечественного архитектурного мастерства, нашего строительного гения. Шатров не знала Византия, первоучитель славян в области церковной архитектуры. Многолетние плотничьи навыки подсказали «древоде-лам» форму шатра. Из деревянного зодчества шатер перекочевал в каменное. Таким образом, шатровое завершение храмов отвечало народному вкусу, народным привычкам, установленным веками развития отечественного зодчества. Венцом подобного рода построек явилась коломенская церковь Вознесения.

«Каменный шатер XVI века сыграл в древнерусском зодчестве не меньшую роль, чем смелая конструкция купола Флорентийского собора в архитектуре итальянского Возрождения», - пишут М. Ильин, П. Максимов и В. Косточкин в многотомной «Истории русского искусства».

Церковь в селе Красном надо поэтому рассматривать в ряду всего русского строительного дела.

И если мы патриоты национальной культуры, если мы наследники духовных ценностей, то обязаны сохранять каждое значительное, более того, вообще каждое свидетельство этой культуры.

Интереснейший памятник поселка Красное, конечно, следовало не только сохранять (консервировать), но обязательно реставрировать, придать ему - на основе научного изучения - первоначальные формы, выявить с возможной полнотой своеобразие его архитектуры. Мало было одной консервации, церковь заслуживала кропотливых восстановительных работ, пусть достаточно дорогих, но вполне оправданных, окупаемых той ценностью, что не поддается денежному измерению. Вот что следовало понять аптекарю, тем людям, кто разделяет его узкое мнение.

Разве не горько было видеть запустение храма в подмосковном селе Прусы? Эта шатровая церковь, расположенная недалеко от Воскресенска, сколько лет стояла без помощи, разрушалась, тогда как заслуживала она лучшей участи. Недалеко от села Прусы находится церковь села Городни. Оба памятника шатрового зодчества XVI века составили бы своеобразный музей под открытым небом, тем более необходимый, что рядом проходит железная дорога и к памятникам попасть несложно.

Кому хранить древности? Всем нам, русским людям. Всем без исключения, независимо от того, кто мы. Профессия, уровень образованности не имеют значения, важно другое: чувство Родины, память о ее сердце, тысячелетней истории, о десятках поколений, бывших до нас на Русской земле.

1