Это былъ важный вопросъ. Я съ 18-ти-лтняго возраста вступилъ самостоятельно въ свтъ съ намреніемъ какъ-нибудь пробить себ дорогу (отецъ надялся на друзей; онъ хотя и оставилъ намъ наслдство въ вид чувства гордости о нашемъ происхожденіи изъ Виргиніи и о нашемъ національномъ достоинств, но я скоро понялъ, нто на этомъ одномъ существовать нельзя, что необходимъ и хлбъ насущный). Я зарабатывалъ себ этотъ кусокъ насущный на разныхъ поприщахъ и никого не удивлялъ своими подвигами; и теперь путь стоялъ открытымъ, нужно было только умло выбрать работу, но дло въ томъ, что мн работать не хотлось посл такого громаднаго богатства. Я когда-то былъ приказчикомъ въ колоніальномъ магазин, впрочемъ, всего одинъ день, потому что усплъ състь такое количество сахару, что хозяинъ меня уволилъ, сказавъ, что я ему не нуженъ и что онъ самъ намренъ стоять у прилавка. Я когда-то сталъ разучивать законы, но скоро бросилъ это скучное и сухое дло. Я служилъ недолго въ кузнечномъ заведеніи, но желаніе пристроить мхи такъ, чтобъ они дйствовали сами, взяло у меня столько времени, что хозяинъ прогналъ меня, сердито сказавъ, что изъ меня никогда ничего хорошаго не выйдетъ. Я былъ приказчикомъ въ книжномъ магазин, но опять не надолго. Покупатели надодали мн постоянными требованіями и не давали мн спокойно читать; хозяинъ, замтивъ это, далъ немедленный отпускъ, позабывъ опредлить срокъ. Я былъ приказчикомъ въ аптекарскомъ склад одно лто, но мои рецепты были неудачные; оказалось, мы продавали больше клистирныхъ трубокъ, чмъ содовой воды. Мн опять пришлось уйти. Я когда-то изучалъ печатаніе, въ надежд быть вторымъ Франклиномъ, но и это принесло немного пользы. На Союз Эсмеральда не было мста, да къ тому же я всегда былъ плохимъ наборщикомъ и всегда съ завистью смотрлъ на кончившихъ двухлтній срокъ учениковъ; когда я нанимался на это дло, то главные приказчики обыкновенно говорили, что хотя нуженъ будетъ наборщикъ, но только не теперь, а какъ-нибудь въ продолженіе года. Я былъ хорошимъ лоцманомъ на Сентъ-Луис и Нью-Орлеан и вовсе не стыдился своего знанія въ этомъ дл; жалованье получалъ двсти пятьдесятъ долларовъ въ мсяцъ на всемъ готовомъ; я любилъ это дло и жаждалъ стоять опять у колеса и бросить навсегда эту бродячую жизнь, но за послднее время въ письмахъ домой я выказалъ себя такимъ дуракомъ, упоминая о моемъ будущемъ богатств и о поздк по Европ, что я ршилъ сдлать то, что многіе разочарованные минеры длали и до меня; я сказалъ себ: «Теперь все кончено, я никогда не поду домой, не хочу видть сожалніе и слышать брань и выговоръ». Былъ я частнымъ секретаремъ, серебропромышленникомъ и ремесленникомъ на серебряной мельниц, и все это не привело меня ни къ чему, а теперь…
Что теперь длать?