Выход из детской травмы. Обнять внутреннего ребенка

Младенцу до месяца давали в тряпке жеваную морковь, свеклу, коноплю с хлебом, а с 5–6 недель ему начинали давать кашу, толченый пряник, тюрю (хлеб, размоченный в молоке или воде) и квас, полагая, что грудного молока недостаточно.

В летнюю страду матери уходили на работу, заготовив пищу на целый день, а грудью кормили лишь ночью и вечером. Ребенку давали коровий рог, к свободному и открытому концу которого привязывали коровий сосок. Пища, проходившая через него, напитывалась гнилью. По свидетельству врачей того времени, в рожке часто заводились черви.

Известно, что из-за неграмотности крестьян дети часто подвергались смертельному риску. Например, такой случай описан в книге «Детские ясли» 1901 года. Девочка двух лет сидела в ледяной воде реки Печора, посинела от холода и плакала. Очевидец спросил у старухи-няньки, которая тут же полоскала белье, почему девочка в воде, а та объяснила, что у девочки понос и пусть она «прополощет, так лучше будет». В газетах появлялись заметки о гибели детей из-за недосмотра: убило животное (лошадь, свинья, собака), угорели в доме, задохнулись и т. д.

При этом крестьяне часто боялись медицинской помощи и отказывались от нее намеренно, из-за поверий. Некоторые считали ее «делом антихриста».

Лучшее, что могло ждать младенца, – ясли, но их было очень мало. Учитывая особенно высокий уровень детской смертности в жаркие месяцы года, летние ясли спасли многих малышей. Благодаря им смертность на селе с июня по август удалось снизить с более чем 42 до 11,4 %.

В яслях было безопаснее по нескольким причинам. Во-первых, детей кормили; во-вторых, меняли пеленки; в-третьих, при яслях часто имелся фельдшер, который отвечал за здоровье детей. Няни смотрели за детьми, чтобы они не причиняли себе вреда. Сначала крестьяне относились к яслям недоброжелательно, но постепенно их мнение изменилось, и мест в яслях стало катастрофически не хватать.

То, что происходило с детьми крестьян, можно назвать «жестоким обращением». В наше время таких родителей лишают родительских прав, а тогда это было нормой жизни. Дети умирали, ответственность же возлагалась на Бога, не на родителей. Критериев хорошей матери было всего два: дети выжили и накормлены. У других взрослых не появлялось желания выяснять отношения с родителями и обижаться на них.

Вы можете возразить, что кроме крестьян еще были рабочие. Да, верно, и если заглянуть на фабрику, там дети тоже оставались без материнского ухода. При 11,5-часовом рабочем дне грудное вскармливание было невозможно. Редко, но встречались фабрики, на которых создавали колыбельные – прототип яслей, где за детьми присматривали с 5 утра и до 16 часов. Однако мест было мало, а работницы, которым не удалось пристроить туда малышей, нанимали старух и девочек-подростков, сидевших с ними в казармах. Условий никаких, поэтому дети умирали от болезней и голода. Даже мне приходилось слышать от пациентов истории, что когда им было 8 месяцев, мама привязывала их за ногу к кровати веревкой из простыни, клала на пол несколько сухарей или сухой пряник и уходила на работу. Один раз в несколько часов приходила старуха-соседка, чтобы дать попить воды. И все.

Думаю, вам будет интересно заглянуть в детскую комнату высшего сословия и посмотреть, что происходило там. Светские мамы сами не воспитывали детей. За рожденными с помощью повитух дворянскими малышами первоначально ухаживали кормилицы из крестьянок и няньки. В большинстве мемуаров и дневников российских дворян среди первых воспоминаний редко появляется отец, а мать – образ «прекрасной, далекой, пахнущей духами» женщины, заглянувшей в детскую на минутку, чтобы поцеловать детей перед отъездом на бал.

Из правил, конечно, бывают исключения, но в общей массе в период вынужденной депривации были нарушены все основные принципы родительского поведения – кормить грудным молоком и не спускать с рук. Очевидно, что это влияло на развитие детей и формирование привязанности. Суперспособность наших прабабушек и бабушек – живучесть. Они заслуживают уважения, потому что сумели выжить и дать жизнь нашим мамам. Основной тип привязанности в то время – дезорганизованный.

Упражнение «Генеалогическое древо»