Выхода нет

В.: Да, Вы правы.

У. Г.: В этом случае люди спасены от попыток быть такими, как Иисус. В Индии же Иисуса принимают также за одного из учителей человечества. Они говорят себе и другим, что Иисус даст тебе возможность стать Христом, а не христианином. Но это неприемлемо для христиан, потому что разрушает саму основу церкви; разрушает саму основу христианства. Если Христос был, вы вынуждены верить ему на слово, когда он говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь; чрез Меня вы придёте к вечному Отцу». Это утверждение, высказанное им или же вложенное кем-то в его уста, положило основание всей церкви. Вы не можете освободить от ответственности церковных предводителей и винить лишь последователей в той плачевной путанице, которую и те и другие создали для нас.

Вся этическая культура и всё, что мы создали, чтобы управлять нами, порождено мышлением человека. Мы не готовы признать тот факт, что природу, возможно, интересует создание только совершенных видов, а не совершенных индивидов. Природа не использует никакой модели. Она создаёт нечто; потом она это разрушает и создаёт что-то ещё. Сравнительный процесс, присущий мышлению, по-видимому, отсутствует.

Итак, каким вы хотите, чтобы был человек? Вся этическая культура, построенная нами, чтобы сформировать действия человека, потерпела полный крах. Заповедь «Не укради» не помогла. Если вы хотите освободить человека от склонности к воровству, нужно найти какой-то другой способ, какими бы ни были причины, заставляющие вас освобождать его от этой склонности. Возможно, вам придётся изобрести лекарство, меняющее химический состав тех, у кого есть такие наклонности.

В.: Биотехнология выходит на арену…

У. Г.: Но есть также опасность, огромная опасность. Как только вы усовершенствуете генную инженерию и трансформируете людей химическими методами или генной инженерией, вы, конечно, передадите эти средства государству. Тогда государству будет очень легко контролировать людей, не прибегая к промыванию мозгов. Промывание мозгов занимает многие десятилетия и, может быть, даже столетия. Тот факт, что мы запретили убийство, не положил конец убийствам. Они лишь участились. Я вовсе не утверждаю, что если бы убийства не запретили, то их было бы меньше. Несмотря на запрет убийств, они учащаются. Почему так? Твой аргумент будет такой, что, если их не запрещать, будет больше убийств. Но меня такая логика ничуть не впечатляет. Почему убийства участились?

В.: Потому что в это вкладывают энергию.

У. Г.: Вы вкладываете в это энергию. Вот вы порицаете определённые вещи; у людей есть способы и возможности преодоления их…

В.: Не правда ли, что, когда мы противимся чему-то или пытаемся освободиться от чего-то, оно будет продолжать расти?

У. Г.: Мы не готовы признать это. Всё, что мы делаем, чтобы освободиться от проблем, созданных нами, лишь продлевает их.

В.: Но когда есть совершенствование…

У. Г.: Нет. Такое восприятие — враг этого тела.

В.: Это враг тела?..

У. Г.: Твои восприятия не интересуют тело. Оно не заинтересовано в том, чтобы учиться у тебя чему-то или что-то узнавать от тебя. Вся разумность, необходимая для выживания этого живого организма, уже есть в нём. Все наши попытки научить это тело или заставить его функционировать не так, как его запрограммировала природа, как раз и несут ответственность за эту борьбу, которая происходит. Идёт борьба между тем, что закладывает в нас культура и тем, что изначально присуще телу.

Тело знает, что хорошо для него. Оно может выжить и оно выживает уже миллионы лет. Его не волнует ваша загрязнённость или ваша экология, или то, как вы с ним обращаетесь. Что его заботит, так это его собственное выживание. И оно выживет. В этом нет никаких сомнений. Когда придёт время, оно, вероятно, выкинет всё это [вложение культуры] из этой системы. Это был бы счастливейший день для человечества. Этого невозможно достичь ни усилиями, ни волевым актом, ни с помощью учителя, который говорит, что есть способы и средства освободить тебя от мёртвой хватки твоих мыслей.

В.: Означает ли это, что учёным, которые приезжают на следующей неделе, нужно признать, что выхода нет?

У. Г.: Если бы они могли, они не давали бы никаких решений, ничего бы не предлагали. Выхода нет. Решение их проблем в том, чтобы принять тот факт, что выхода нет. И из этого [принятия] что-то могло бы выйти.

В.: Даже если понимаешь правильную или неправильную сторону дела…

У. Г.: Это не вопрос называния этого правильным или неправильным. Выхода нет. Всё, что вы делаете, чтобы выбраться из этой ловушки, которую вы сами и создали, только укрепляет её.