Выходим на рассвете

— Всем на Айгу? Это мы уже обсуждали! — напомнил Корабельников. — Мы уйдем туда, а здесь вся контрреволюция сразу же снова вылезет из нор.

— А с нею надо разом покончить! Сегодня же! — выкрикнул Скрыгин. — Поднять всех наших в ружье и арестовать начисто все офицерство, автономистов, меньшевиков, эсеров и прочую контру.

— Но мы еще раньше отказались от этого предложения…

— Ну и что? Тогда еще можно было терпеть. А сейчас…

— Не все меньшевики и эсеры — контра! — перебил Корабельников. — Найдутся и такие, что пойдут с нами.

— Некогда разбираться! — стоял Скрыгин на своем. — Потом разберемся, когда белую нечисть одолеем!

— Позвольте! — поднялся Ратман. — Я поддерживаю товарища Корабельникова. Мы не можем нарушать революционную законность и арестовывать людей без конкретных обвинений каждому.

— Кроме революционной законности есть революционная необходимость! А необходимость требует крутых и неотложных мер.

— Правильно!

— Товарищи, товарищи!.. — поднял руку Корабельников. — Допустим, мы принимаем предложение изолировать в городе всех, кого только можем подозревать. Сколько таких у нас в Ломске наберется, товарищ предгубчека?

— Тысячи две-три, — ответил Ратман. — Но, повторяю, я против такого подхода! Да и практически — что мы будем делать с тысячами арестованных?

— Вот именно, — добавил Корабельников. — Тюрем, конечно, хватит — их в городе нам от царского режима осталось в наследство четыре. Заполним тюрьмы, всех бойцов поставим в охрану, что у нас останется? А самое главное, прав предгубчека, — не можем мы идти на беззаконие даже в самых исключительных обстоятельствах. Не можем!

— Контра, если победит, наших больше пересажает, и правых и виноватых! И не будет заглядывать в законы. Нечего миндальничать!

— Ты мягкотелый интеллигент, товарищ Корабельников!

— Не будем сейчас определять, кто мягкотелый, кто твердолобый! — сдержанно ответил Корабельников. — Давайте взвесим все «за» и «против»… Революционный порыв — это прекрасно. Но в революции важен и расчет. Расчет сил и возможностей.

— Мы не бухгалтеры, а революционеры!

— Корабельников верно говорит!

— Какое там верно! Нужно твердой рукой…

— Твердой, но с умом!

— Спокойнее, товарищи! — голос Корабельникова перекрыл шум спора. — Давайте обсудим все трезво. Какие еще будут предложения?

Обсуждали и спорили долго. Особенно настойчивы были те, кто все еще надеялся на помощь других городов, на возвращение отрядов, в свое время посланных туда. Но все больше члены штаба с болью, скрепя сердце склонялись к тому, чтобы принять предложение Корабельникова. В конце концов он подвел итог дебатам:

— Итак, товарищи, большинство за то, чтобы оставить Ломск ввиду явного перевеса сил контрреволюции. Оставить временно. Но мы уйдем не все. В городе останется подпольный губком партии. О составе его давайте договоримся сейчас же. Прежде всего, кто возглавит губком? Большинство товарищей сходится на том, что лучше всего возложить руководство подпольным губкомом на товарища Рыбина, немедленно отозвав его из Айги. Основной партийный актив и все наши боевые силы уходят из города. К нам должны присоединиться и те, кто сейчас отбивает атаки чехословаков на Айгу. Таков, в общих чертах, план действий. Нет ли каких возражений?

— Нет!

— Другого выхода и впрямь не найти…

— Тогда нам остается окончательно решить, куда мы уйдем из Ломска. Тут предлагалось уйти в тайгу…

— А куда еще? Тайга-матушка близко и всякого укроет.

— Оттуда в удобный момент ударим…

— В тайгу!

Других предложений не было.

— А у меня есть! — вдруг сказал Корабельников. — Правильно ли будет отсиживаться в тайге? Выжидать, пока по всей Сибири идет гражданская война? Не будет ли это уклонением от боя?

— Но что ты предлагаешь?

— Предлагаю, уйдя из Ломска, тотчас же включиться в борьбу за власть Советов там, где мы будем полезны. Вам известны телеграфные сообщения, правда, трехдневной давности, что в Омске и вблизи него идут бои. Наше место — там!

— Так это же тыща верст!

— По воздуху туда перелетим, на ковре-самолете?

— Не по воздуху, а по воде. Вот! — Корабельников обернулся к висящей на стене карте. — Смотрите! Грузимся на пароходы, идем в Обь. По ней — на север, вернее, на северо-запад. Пройдя Сургут, сворачиваем на Самарово, в Иртыш. А по нему, уже против течения, на юг до Омска. А там вливаемся в ряды… Какие будут суждения по моему предложению, товарищи?

— За сколько дней пройдем?

— До Омска — суток за восемь.

— А ведь дело предлагает!

— Чем в тайге ждать-дожидаться…