Выключи свет – и увидишь звёзды

Через две песни Джереми не выдержал и переключил радио на станцию джазовой музыки. Раздались аккорды одной из композиций Джанго[2] – Джереми считал его величайшим гитаристом в мире, но не стал делиться своим мнением с Аделью и принялся рассматривать пейзаж: за окном виднелись поля, засеянные пшеницей и ячменем, два комбайна косили люцерну. «Джулия» продолжала свой путь; вдали медленно ехал трактор с пресс-подборщиком, который время от времени выплевывал тюки сена. Поля простирались насколько хватало глаз, должно быть, это хозяйство как минимум в два раза больше, чем у его матери. На дороге появились комья земли, и Джереми вспомнил о глухом шуме тракторов на ферме у матери; скоро покажутся загоны, потом силосные башни и крыши построек. Джереми повернулся, чтобы получше все рассмотреть. Ему в голову пришла одна идея.

– Вы не могли бы свернуть вон там? – спросил он, указывая на здание фермы.

– Хочешь посмотреть на ферму? Почему бы и нет, заодно я немного отдохну.

«Джулия» свернула на дорогу, в конце которой виднелись ангары; один из них, казалось, заинтересовал Джереми больше остальных.

– Остановитесь здесь, – сказал он, – я ненадолго.

Джереми вышел из машины и направился к мужчине, шедшему вдоль изгороди.

Наблюдая за тем, как они беседуют, Адель подумала, что Джереми делится с фермером воспоминаниями о своей работе в хозяйстве матери и обсуждает трудности и радости фермерской жизни. Но их разговор затянулся. Адель посигналила, чтобы напомнить Джереми, что им пора в путь. Фермер посмотрел на нее и пожал плечами; потом развернулся и направился в ангар, Джереми пошел за ним.

– Да что они там затевают? – проворчала она.

Тут дверь ангара с громким скрежетом открылась, и Адель увидела, как Джереми и фермер медленно выкатывают из него самолет, похожий на огромную игрушку: двойные обтянутые тканью крылья и большой нос с блестящим на солнце пропеллером.

– Вам уже приходилось летать? – спросил Джереми.

Адель заинтригованно молчала, и Джереми продолжил:

– Я уверен, что вы уже любовались облаками через иллюминатор большого самолета, но сейчас речь идет о настоящем полете. Сесть в автобус и самому повести кабриолет – это ведь не одно и то же, так ведь?

– Ждешь, что я заберусь в этот видавший виды самолетик? Ты этого хочешь?

– Я хочу, чтобы вы мне доверились.

– Да у тебя хотя бы есть свидетельство пилота?

– А я просил вас показать мне водительские права, когда садился в вашу машину? Согласен, этот «Грумман» не такой поворотливый, как мой «Берлиоз», но у него есть и преимущества: два места в кабине и мощный мотор; взлетная полоса достаточно длинная, не будет никаких проблем.

– Какая полоса? – встревожилась Адель, которая не видела никакой взлетной полосы.

Джереми показал ей на дорожку, видневшуюся посреди пшеницы.

– Владелец любезно одолжил его мне на часик, так что нам надо поторопиться, особенно если мы хотим найти дорогу обратно. Давайте, ну что вам терять?

– Жизнь? – парировала Адель, подходя к самолету.

– Я серьезно, – ответил Джереми, подсаживая ее.

На секунду задумавшись, Адель согласилась. Как только она поставила ногу на опорную ступеньку, Джереми поднял ее над землей, и мгновение спустя она уже сидела в кабине самолета.

– Там наверху очень сильно дует, наденьте это, – сказал он, протянув Адели летные очки. Потом Джереми надел на нее наушники и поправил микрофон.

Он устроился на заднем сиденье, тоже надел наушники с микрофоном и очки и спросил, готова ли она. Адель готова не была, но все равно кивнула в ответ. Джереми включил зажигание и запустил двигатель. Раздался оглушительный рокот, и самолет, покачиваясь, поехал вперед.

Джереми нажал на рычаг управления двигателем, и биплан принялся подпрыгивать по неровной почве, а потом вдруг взмыл в небо. У Адели закружилась голова. Джереми не соврал: на больших авиалайнерах все и правда по-другому. Как только они набрали высоту, Адель почувствовала себя свободно летящей птицей. Вид открывался на многие километры вокруг, и чем выше они поднимались, тем шире раскидывался горизонт. Когда самолет пролетал над фермой, «Джулия» показалась Адели маленькой зеленой точкой рядом с серым ангаром. Джереми направил биплан вдоль дороги, по которой они сюда приехали. На этот раз они пересекли холмы напрямик, не петляя; время от времени Джереми кренил самолет то на одно, то на другое крыло – очень плавно, чтобы не напугать Адель. Вдруг она услышала в наушниках его голос:

– Не хотите взять штурвал? Только держите его очень нежно, эти самолетики чувствительны к командам, как чистокровные жеребцы, так что не дергайте поводья, если вы понимаете, о чем я. Не беспокойтесь, я вас направлю. Давайте, для начала поверните его слегка вправо, вот увидите, это легко.