Выносливость. Разум, тело и удивительно гибкие пределы человеческих возможностей

Несмотря на кажущуюся простоту дисциплины, статус рекорда тоже довольно противоречив[196]. Сербский дайвер Бранко Петрович поставил рекорд Гиннесса (11:54), но он не выполнил правила Международной ассоциации фридайвинга: нужно было объявить о попытке и не пользоваться посторонней помощью по окончании времени задержки дыхания. Да и самого Мифсюда некоторые в сообществе дайверов обвиняли в мошенничестве. Подозревали (хотя доказательств этому нет), что перед тем, как установить рекорд, он вдыхал кислород через вентиляционные отверстия в бассейне. Подвиг по задержке дыхания с использованием чистого кислорода известен благодаря фокуснику Дэвиду Блейну, который в 2008 году установил рекорд в 17 минут. Однако сейчас рекорд в 24 минуты и 3 секунды принадлежит испанскому фридайверу Алейксу Сегуре. Но даже он после своего выступления признал, что задержка дыхания после вдоха кислорода — всего лишь «зрелище и экспериментальное поле, а не истинное апноэ или фридайвинг как вид спорта, за который мы все радеем»[197].

Тренируясь, Мифсюд занимается видами спорта на выносливость[198], из месяца в месяц бегая, катаясь на велосипеде и плавая, даже участвует в изнурительных триатлонных гонках Ironman. Только после усовершенствования аэробных способностей он переходит к стадии «рыбы-подмастерья», добавляя интервалы задержки дыхания по тридцать секунд, во время езды на велосипеде, которые повторяет двадцать раз с пятнадцатисекундным перерывом между ними. В конце концов он погружается в воду, где не дыша проводит два часа из шестичасового тренировочного дня. У него невероятный объем легких — 11 л. При этом и Мифсюд, и Трубридж, и почти все остальные согласны с тем, что на соревнованиях особое значение в любой дисциплине фридайвинга имеют ментальные, а не физические ограничения. После девяти или десяти минут под водой боль становится такой же, как если бы он лежал на раскаленном гриле для барбекю. Сердце бьется один раз в три секунды, и — что особенно тревожно — желание дышать почти исчезает. «Ты должен найти в себе внутренние силы, чтобы продолжать, — говорит он. — Я говорю себе: если мне больно, значит, я все еще жив».

Мифсюд установил рекорд именно в бассейне вовсе не потому, что там можно убедиться в честности дайвера. В момент, когда вы погружаете лицо в воду, происходит волшебство: возникает рудиментарный рефлекс, объединяющий нас со всеми млекопитающими — как наземными, так и водными. В 1894 году нобелевский лауреат по физиологии Шарль Рише[199] начал публиковать результаты серии ужасных экспериментов, в ходе которых он перевязывал дыхательные пути уток и подсчитывал, сколько времени они проживут. Некоторые птицы задохнулись на открытом воздухе, прожив в среднем семь минут, других он погружал под воду, и тогда утки выживали в среднем двадцать три минуты. Рише (который, помимо Нобелевской премии за работу над анафилактическими реакциями, много времени посвящал исследованию паранормальных явлений, придумав термин «эктоплазма»[200] почти за сто лет до фильма «Охотники за привидениями») пришел к выводу, что погружение в воду вызвало набор автоматических реакций, включая резкое замедление сердцебиения, позволяющее экономить кислород.

Сейчас совокупность этих реакций известна как «нырятельный рефлекс млекопитающих», или, в более поэтичной формулировке шведско-американского исследователя Пера Сколандера, «главный рубильник для включения жизни»[201]. Когда тюлень Уэдделла ныряет, скорость сердцебиения у него тут же падает — иногда в десять раз против обычного значения. Это помогает животному оставаться под водой более сорока пяти минут[202]. Сколандер обнаружил аналогичную, хотя и менее выраженную реакцию у людей, принявших участие в эксперименте, даже когда исследователь заставлял их выполнять энергичные упражнения (которые обычно ускоряют сердцебиение), будучи погруженными со свинцовыми утяжелителями на дно наполненного водой деревянного резервуара[203]. У Трубриджа пульс падает до двадцати с чем-то во время его рекордных погружений[204]; у других фридайверов рекордные значения пульса были и ниже двадцати — минимума, который физиологи когда-то считали необходимым для поддержания сознания.

Другой ключевой частью нырятельного рефлекса можно считать вазоконстрикцию — сужение периферических сосудов: кровеносные сосуды рук и ног сжимаются почти до предела, оставляя больший объем крови сердцу и жизненно важным органам, и организм поддерживает снабжение кислородом сердца и мозга на необходимом уровне как можно дольше. Кровь, будучи жидкостью, в отличие от воздуха (газа), практически несжимаема, и ее прилив также помогает легким компенсировать давление, вызванное глубоким погружением, и тем самым сопротивляться обморокам. Чтобы запустить эти изменения, достаточно окунуть лицо в прохладную воду: датчики этого рефлекса, по-видимому, находятся в основном вокруг носа[205], что подтверждает идею о том, почему человек успокаивается, если плеснуть ему в лицо холодной водой.