Выше Эвереста

Каникулы кончились. Я был зачислен в колледж св. Георга (Массури). Счастливый, я мечтал поскорее возвратиться в горы. Колледж занимал большую территорию. Футбольное поле использовалось также и для игры в хоккей. В противоположность зеленым травяным полям в Дехра-Дуне здесь на спортивных площадках грунт был твердым. В колледже имелось туристское общество. Я заинтересовался фотографией и вступил в клуб фотолюбителей. Пытался заняться и скалолазаньем. Иногда с удовольствием стоял на холме, где находился колледж, и глядел на серпантин дороги в Дехра-Дун, по которому мчались казавшиеся издали заводными игрушками автобусы.

Наш преподаватель физкультуры, Гринвуд, увлекающийся альпинизмом и боксом, прививал нам любовь к спорту. Он всегда подчеркивал, что именно такой вид спорта помогает мужчине стать сильным и выносливым. Чтобы не обижать его, я занимался боксом, хотя особого влечения к нему не чувствовал. В конце концов я распрощался с боксом — не хотелось ходить с разбитым носом.

В колледже у меня появились друзья. Ближе всего ко мне был Сатпал, сын нашего всеми уважаемого учителя математики Муншиджи. Он интересно вел занятия по математике и был добр к своим ученикам. Помню также А. II. С. Чаухана, который, как и я, позднее стал военным, и мы даже вместе жили в Гульмарге. Однако и меня и других товарищей раздражало его увлечение мистикой.

Я по-прежнему добирался до Рацжпура пешком по вьючной тропе, хотя это не всегда разрешалось. Иногда в субботний вечер я просто ускользал из колледжа. Если мое отсутствие замечали, выручал Сатпал. Он заверял, что я в колледже или клубе фотолюбителей. В таких случаях я оставался ночевать у деда в Дехра-Дуне и возвращался в Массури в воскресенье утром. Эти прогулки были утомительны, но я ими наслаждался.

Занятия шли успешно, неплохо обстояло дело с пешим туризмом, экскурсиями и фотографией. Однажды я встретился с группой альпинистов, возвращавшихся с гор, и с интересом слушал их рассказы. Оказывается, они совершали восхождение в зону вечных снегов. На них были альпинистские костюмы, высокогорная обувь, шли они с рюкзаками и ледорубами. С волнением я прикасался к рюкзакам, обуви, трогал ледоруб. Тогда я еще не знал, как важен ледоруб для альпиниста. Когда спортсмены ушли, я обратился к Гринвуду:

— Мистер Гринвуд, как вы думаете, могу я присоединиться к этим парням, когда они отправятся в экспедицию?

Его ответ разочаровал меня:

— Это невозможно, у тебя нет ни опыта, ни времени. А мы не можем организовать экспедицию из учеников колледжа св. Георга, так как это стоит очень дорого. Лишь богатые учебные заведения, вроде школы Дун, могут такое себе позволить.

Я увлекался многими видами спорта, но больше всего меня привлекал альпинизм. Прочитав в библиотеке псе имеющиеся в ней книги по скалолазанью и по технике альпинизма, я все время искал возможность самому испытать эту технику и приобрести практический опыт восхождений.

Приехав в Калькутту после очередных экзаменов, я снова оказался без дела. Рано утром я отправлялся на велосипеде к реке Хугли. Там движение было поменьше. >го были мои единственные прогулки. Огромный город можно вынести только в ранние утренние часы. В такое время воздух еще более или менее свеж, но днем наступала жара, духота, а улицы заполняли толпы людей.

Родителей беспокоило мое будущее. Они не знали, какую профессию мне выбрать. Друзья и родные предлагали то одно, то другое. Одни говорили, что мне следует идти во флот, так как жизнь на море закаляет человека. Два моих друга служили на судне, которое каждые три месяца заходило в Калькутту. Их рассказы и заморских странах были интересны, но служба на флоте, с сидением взаперти на корабле, меня не привлекала. Однако, поддавшись уговорам родителей и друзей, я стал готовиться к экзаменам для поступления на военный флот. Письменный экзамен я сдал и поехал в Бомбей на собеседование. Когда вывесили список поступивших в учебное заведение, моего имени среди них не оказалось, и разговоры о флоте прекратились. Я поступил в местный колледж, избрав точные науки, и занялся математикой, физикой, химией.

Теперь все дни в Калькутте я трудился. Помимо учебы много занимался фотографией. Один из моих друзей, зная мой интерес к фотографии, подарил мне «Роллей-корд», и я смог отказаться от старинной фотокамеры отца с раздвижными мехами (я пользовался ею несколько лет). С новой камерой мое хобби приняло качественно новый характер. Я делал теперь снимки посложнее. Научился проявлять, печатать и увеличивать фотографии. Всем этим я занимался дома, превратив одну комнату в лабораторию. Я был буквально одержим фотографией.