Выше звезд и другие истории

К полудню отряд приблизился к дальней стоянке, расположенной на небольшой, заросшей травой возвышенности, похожей на островок среди болот. С восточной стороны доносились голоса сборщиков ильного корня. Налетчики прокрались сквозь высокую траву и вошли в лагерь с юга. В кругу шалашей, накрытых шкурами животных, почти никого не было – лишь несколько стариков и старух да горстка ребятишек. Дети раскладывали на траве длинные желтовато-бурые корневища, старики рубили самые крупные корни на части и помещали на решетки над слабым огнем для просушки. Внезапно среди кочевников оказались шестеро людей Короны с мечами наголо. Старикам и старухам тут же перерезали глотки. Часть детей бросилась к болотам, остальные застыли на месте, недоуменно таращась.

Молодые воины, впервые отправившиеся в набег, не имели определенного плана – Бела тен Белен просто объявил им: «Я намерен разделаться с ворами и привести рабов», и этого было достаточно. Своему другу Досу тен Хану он сказал: «Я хочу захватить несколько новых девушек. На тех, что в Городе, не взглянешь без отвращения». Дос тен Хан понял, что на уме у Белы прекрасная девушка из племени кочевников – юная жена брата. Все молодые мужчины Короны думали о Нате Беленде и мечтали заполучить ее или такую же красавицу, как она.

– Хватайте девочек! – крикнул Бела, и его спутники кинулись выполнять приказ, догоняя одного ребенка за другим.

Почти все дети постарше сразу разбежались, и только самые младшие замерли, хлопая глазами, или чересчур замешкались. Каждый воин поймал по одной-две малышки и притащил свою добычу обратно на середину поселения, где под лучами солнца валялись окровавленные тела стариков и старух.

Связать детей было нечем, приходилось их держать. Одна маленькая девочка сопротивлялась так сильно, так яростно царапалась и кусалась, что нападавший отпустил ее, и она на четвереньках уползла прочь, пронзительно взывая о помощи. Бела тен Белен ринулся за ней, схватил за волосы и полоснул по горлу, чтобы прекратить вопли. Меч его был острым, а детская шейка – тонкой и хрупкой; голова ребенка почти отвалилась – с туловищем ее соединяли лишь шейные позвонки. Бела отшвырнул труп и помчался обратно к своему отряду.

– Хватайте, кого можете унести, и за мной! – гаркнул он.

– Куда? Сборщики сейчас вернутся, – растерялись его товарищи, зная, что удравшие дети побежали на болота за родителями.

– Уходим, как пришли, по речкам!

Бела поймал девчушку лет пяти, крепко ухватил ее за запястья и закинул себе на спину, точно куль. Остальные воины последовали его примеру: каждый нес по пленнице, причем две из них были совсем малютками года-двух от роду.

Все произошло так быстро, что нападавшие получили изрядную фору перед кочевниками, которые уже показались из-за холма, следуя за детьми. Воины успели спуститься к воде, где крутые берега и высокий тростник скрыли их от преследователей, тщетно пытавшихся разглядеть налетчиков со своего островка.

Кочевники рассыпались по тростниковым зарослям и заливным лугам к западу от стоянки в надежде изловить похитителей на обратном пути в Город, однако Бела повел отряд не на запад, а на юго-восток, вдоль речной протоки. Воины то бежали, то шли – где быстрее, где медленней – по камням, топкому илу и мелководью. Поначалу сзади доносились отдаленные голоса. Солнце нещадно жарило и слепило светом. Воздух полнился звоном мошкары. Вскоре глаза путников так распухли от укусов и жгучего соленого пота, что превратились в узкие щелочки. Люди Короны не привыкли таскать грузы, и потому ноша – даже самые маленькие из детей – казалась им страшно тяжелой. Они напрягали последние силы, стараясь не терять темпа, но уже еле брели вдоль извилистого русла, прислушиваясь, нет ли погони. Стоило кому-то из пленниц пискнуть, как воин, несший ее, тут же шлепал бедняжку или свирепо тряс, пока та не замолкала. Девочка на плече у Белы тен Белена лежала неподвижно, как камень, не издавая ни звука.

Когда вечернее солнце опустилось за Полуденные холмы, воины удивились, ибо в той стороне привыкли видеть восход, а не закат.

Они сильно удалились на юго-восток от гор. Звуки погони давно остались позади. В сумерках комары и гнус жалили еще злее, и наконец отряд выбрался на более сухую местность – зеленый луг, где в высокой траве скрывались пугливые олени. Люди повалились на землю и лежали без сил, пока догорал день. Крупные цапли пролетали над ними, взмахивая мощными крыльями. В зарослях камыша перекликались болотные птицы. Воины слушали дыхание своих спутников и назойливый гул мошкары. Самые маленькие пленницы похныкивали, но лишь изредка и негромко – даже младенцы племени кочевников научились в страхе молчать.

Как только воины отпустили их, грозными жестами велев не пытаться сбежать, все шесть девочек сбились в кучку, прижимаясь друг к дружке. Личики у них распухли от укусов, а одна малышка выглядела вялой и больной. Еды не было, но никто из детей не капризничал.