Высшая проба. Брат мой, друг мой

– Я сам отвечу на вопрос лорда Жедьеро, – не вставая, заявил Гард, и звук его голоса обрушился на публику откуда-то из-под купола. – Главным критерием при подготовке к набору фрейлин стало наше желание не допустить несчастных случаев. Всем известно, сколько трагедий случается с претендентками на отборах и после… поэтому повторять этого я не стану. Напомню лишь банальную истину: если леди за двадцать лет не научилась вести себя достойно и мыслить здраво – за два дня это не исправить ничем. Даже амулетами. Но сегодня все амулеты и зелья запрещены, как вам тоже уже известно, поэтому не вижу поводов для отмены набора. Продолжайте, Деррис.

– Первое испытание очень простое, – порадовал претенденток секретарь, – нужно положить руку на артефакт истины и громко произнести, какие чувства вы испытываете к ее величеству.

Зал притих, справедливо заподозрив в этом пояснении подвох. Я и сам его ощущал, но выразить свои сомнения отчетливо пока не мог.

– Что значит, просто произнести? – лорд Жедьеро сегодня явно метил в народные адвокаты. – И сколько нужно говорить? Одно слово, речь или клятву?

– Просто сказать, уважаете вы королеву – или нет, – холодно прервал его лорд Ботилер, получивший титул за многолетнее честное и беспристрастное служение своему делу. – Этот артефакт не раз применялся в громких процессах и его действие всем давно известно. Кристалл ощущает разницу между истинными чувствами испытуемого и сказанными им словами, и чем она больше, тем сильнее он греется и меняет цвет. А вы, Жедьеро, за попытки помешать набору получаете замечание.

– Виноват, – вовсе не пристыженно буркнул лорд, и все же не сдержался, ехидно добавил, – а его хоть проверяли?

– Да, – сухо сообщил Деррис, – все судьи. Кто желает открыть отбор?

Зал затих, и в этой тишине особенно отчетливо прозвучала насмешка в голосе немолодой монахини в строгом темно-сером облачении и скрывающем прическу обязательном покрывале.

– Мои воспитанницы готовы.

– Прошу, – кивнул ей секретарь и по образовавшемуся в толпе проходу к решетке торопливо прошли четыре худенькие послушницы.

Маги надели им на руки браслеты участниц, гвардейцы распахнули дверцу и первые кандидатки неслышно скользнули за решетку.

– Похоже, их не только мало кормят, но и плохо обувают, – тихо вздохнула Риэлла, явно имея в виду отсутствие каблучков на туфлях воспитанниц. – Кстати, Хирд… тебе там все видно?

– Спасибо, и видно и слышно прекрасно, – учтиво ответил я, начиная подозревать, что разговаривать между собой мы можем без опаски. Сделал паузу и беспечно, в духе нахального мелкого, добавил, – но, если вам без меня очень скучно…

– То можешь сесть ближе, – усмехнулся брат.

До разговора с мастером я бы искренне порадовался столь быстрому примирению, но теперь точно знал, что эта забота неспроста. И все же, взглядом попросив у Чендиса прощения, осторожно прошел к стоявшему рядом с королевой креслу.

Глава третья

Хирд:

Да, отсюда вид был немного лучше.

Бледно светившийся шар, который маги бережно водрузили на особый постамент, просматривался во всех деталях, как и подошедшая к нему справа послушница.

Судя по всему, именно так и задумывалось, чтобы из нашей ложи и от судейского стола было видно ее лицо. Все остальные могли наблюдать за проверкой с разных сторон, лишь к публике претендентки стояли спиной. Но сообразительные зрители быстро отхлынули в разные стороны, стремясь разглядеть как можно больше.

– Так? – оглянувшись на секретаря, девушка положила на шар руку, и он отзывался бледным свечением. – Я искренне уважаю её величество Риэллу Ноирену Дэнзорскую.

Исходящее из-под ее ладони белое сияние стало ярче и главный судья ударил в свой колокол.

– Испытание пройдено.

– Вам туда, – тотчас шагнул к первой победительнице лорд Деррис, указывая на ряд кресел, стоявших вдоль стены позади судейского стола, и кивнул следующей претендентке, – ваша очередь.

– Я уважаю ее величество и мечтаю быть ей полезной, – уверенно заявила вторая послушница и артефакт засвидетельствовал ее слова вспышкой света.

Похоже, первое испытание не настолько и серьезно, как казалось сначала.

– Испытание пройдено, – снова бесстрастно сообщил лорд Ботилер, и победительница направилась к подруге.

– Я счастлива видеть ее величество, она для меня символ стойкости и доброты, – слегка выспренне произнесла третья послушница, вызвав у публики снисходительные усмешки.

Но сиянье артефакта подтвердило искренность ее чувств, и судья заверил его ударом колокола.

– Это Сивена, – королева стерла со щеки невольную слезинку, – дочь отцовского кучера. – Ей было всего шесть лет… и опекунша увезла племянницу в свою обитель.

Дивьи пляски… я совсем забыл, что вместе с родителями Риэллы погибли их слуги. А она, значит помнит… и следит за судьбой сирот.

– Я верю, что Риэлла Ноирена Дэнзорская станет для Эгроса хорошей королевой, – слова четвертой послушницы прозвучали слегка неуверенно, и свет артефакта окрасился стыдливым румянцем. Как и щеки претендентки.