Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

В отличие от «Самолета президента», где злодеев играли британские актеры, Кодорова здесь сыграл известный русский актер Александр Балуев (позже он выступит в отрицательной роли в «Олигархе» Павла Лунгина в 2002 году). Но «Миротворец» также отчасти повторил жонглирование национальностями из более ранних фильмов – вызывающего симпатию Вертикова сыграл немец Армин Мюллер-Шталь. Хотя, возможно, на этот выбор повлияли статус звезды и продаваемость актера в Германии и России, Мюллер-Шталь все же кажется странным исключением в этом в целом весьма разборчивом в отношении кастинга фильме.

И «Самолет президента», и «Миротворец» лишь на словах внесли свой вклад в улучшение отношений между Америкой и реформированной Россией, заложив традицию нового скептицизма в отношении бывшего врага, которая сохранится в конце 1990-х годов и в новом столетии. Если отбросить хаотичность его перехода к новой идеологии и новому обществу, угроза бывшего Советского Союза в этих двух фильмах сохраняется в форме локального империализма, фанатичных фракций, ненадежного ядерного оружия и капиталистической эксплуатации. В отношении моральных стандартов, международного статуса, компетенции, моделей мужественности и социального прогресса Соединенные Штаты явно выигрывают на этом исключительно голливудском судилище.

Два других фильма 1997 года, создающих уничижительный образ России и русских, – на этот раз с большим акцентом на капиталистическую коррупцию, – также оказались в числе худших фильмов года, а возможно – и десятилетия. Если «Самолет президента» по крайней мере преуспел в плане кассовой выручки, а «Миротворец» завоевал некоторое признание кинокритики, то «Шакал» и «Святой», повсеместно раскритированные, заняли противоположный полюс, вскоре заслуженно погрузившись в забвение из-за смехотворных предпосылок своих сюжетов, отчасти обусловленных опорой на стереотипы русскости.

«Шакал» (1997 год, режиссер Майкл Кейтон-Джонс, Alphaville Films)

Если в «Самолете президента» и «Миротворце» российско-американское сотрудничество было номинальным, то в «Шакале» Майкла Кейтона-Джонса оно становится реальным и составляет основу сюжета фильма. «Шакал» стал ремейком выдающегося политического триллера Фреда Циннемана «День шакала» (1973), поставленного по одноименной книге Фредерика Форсайта (1971). В оригинальном фильме французская и британская полиции стремились захватить совершенного убийцу, нанятого правой организацией, чтобы убить Де Голля; в версии же 1997 года агенты ФБР и МВД совместно преследуют убийцу-контрактника, нанятого русской мафией с целью застрелить американскую первую леди. Зная только кодовое имя наемника (Шакал), российско-американская команда заручается поддержкой находящегося в тюрьме снайпера ИРА и его бывшей любовницы, баскской сепаратистки, – только они двое были знакомы с убийцей несколько лет назад и теперь могут его идентифицировать. К этому взаимодействию представителей четырех разных стран фильм добавляет расовую и гендерную проблематику, делая главного агента ФБР афроамериканцем, а офицера МВД и баскскую террористку – женщинами. По сравнению с романом Форсайта и экшен-триллером Циннемана, рассказывавшими лишь о «белых парнях», «Шакал» преуспевает в вопросе социального равенства, однако теряет почти во всем остальном – ив сюжетной логике, и в характеристиках персонажей, и в диалоге, и в действии, и, конечно же, в репрезентации постсоветской России.