Выжига, или Золотое руно судьбы

Пока они поднимались на лифте на одиннадцатый этаж, Юрка вкратце рассказал, что знал, а знал он немного. Последний раз с отцом они созванивались три дня назад. Тот был чем-то озабочен и быстро прервал разговор, сказал только, что готовит Юрке сюрприз. С той поры телефон его не отвечает. В единую справочную московских больниц он уже звонил, в морги тоже, отца нигде нет.

– Сюрприз, значит, дядя Костя тебе готовил, – задумчиво сказал Волин и, прежде чем переступить порог варламовской квартиры, вытащил из кармана и надел на ноги бахилы. Вторую пару бахил он отдал Юрке.

– Чтобы следы не затоптать, – объяснил он, на цыпочках вступая в небольшую прихожую, в которой и двоим было тесно.

Он не торопясь прошел по квартире, заглядывая буквально в каждый уголок, как будто надеялся, что вот сейчас из-за телевизора или из туалета с криком «ага!» выскочит Константин Афанасьевич собственной персоной. Волин проверил ручки на окнах и зачем-то выглянул из окна во двор, как будто там, под окнами, могло до сих пор лежать незамеченным тело Варламова-старшего.

– Ты здесь ничего не трогал? – спросил он Юрку.

Тот покачал головой: все оставил, как было.

– Может быть, что-то пропало? – настаивал Волин.

Нет, ничего не пропало. Во всяком случае, на первый взгляд все на месте.

– Ну, так, – наконец вымолвил старший следователь. – Дядя Костя человек аккуратный, но я тут наблюдаю следы легкого беспорядка. Однако на обыск или ограбление это не похоже. Скорее уж, он сам куда-то собирался в спешке, а убрать за собой не позаботился. Скажи, в последнее время он точно был один? Не было у него никаких… сердечных привязанностей?

Юрка задумался на миг. Да нет как будто. Во всяком случае, сыну он ничего не рассказывал. Но если было бы что-то серьезное, Юрка наверняка бы знал.

– Никакие посторонние звонки или эсэмэски на телефон тебе тоже не поступали? – не унимался старший следователь.

– Нет, не поступали, – отвечал Юрка, он был явно подавлен.

– Я просто пытаюсь отсечь наиболее простые и очевидные версии – ограбления, шантажа, попытки захватить квартиру, – объяснил Волин. – Мы, видишь ли, находимся в несколько двойственном положении. Без письменного заявления с твоей стороны я не могу начинать официальные процессуальные действия. Сегодня пятница, так что заявление твое, даже если ты его напишешь прямо сейчас, попадет ко мне на стол не раньше, чем в понедельник утром. За это время, как ты понимаешь, может утечь слишком много воды. А я до этого даже квартиру обыскать не могу.

– Ну да, – понимающе кивнул Юрка. – Ты не можешь. Но я-то могу? Особенно под твоим чутким руководством.

– Сообразительные люди у вас в МЧС работают, – одобрительно заметил старший следователь. – Давай тогда так. Ты на правах ближайшего родственника будешь осматривать квартиру и заодно расскажешь мне, о чем вы с отцом разговаривали в последние несколько дней. Только постарайся максимально подробно, ничего не упуская.

– Ладно, – сказал Юрка. – Откуда начнем искать?

– Начнем, пожалуй, с прихожей, – отвечал Волин. – Это единственное место, которое не может миновать ни один незваный гость. Если тут и был неизвестный, он наверняка оставил там свои следы. Или, по крайней мере, попытался их уничтожить – и это тоже будет видно.

– А как это будет видно? – заинтересовался Юрка.

Старший следователь отвечал, что это очень просто. Если в прихожей не обнаружится вообще никаких следов, в том числе и следов Константина Афанасьевича, это значит, что их уничтожили.

Пока они под руководством Волина со всем возможным тщанием осматривали квартиру, Юрка рассказывал о том, что было в последние несколько дней до исчезновения отца. Время от времени старший следователь перебивал его, чтобы уточнить некоторые детали, потом снова слушал.

Самым любопытным, по мнению старшего следователя, оказался тот факт, что незадолго до исчезновения дяди Кости оперативный отряд МЧС, возглавляемый майором Варламовым, перебросили в Магаданскую область на тушение лесных пожаров.

– Пожаров? – удивился Волин. – Я думал, там тундра, не растет ничего и гореть там нечему.

Юрка покачал головой. Магаданская область – это и тундра, и лесотундра, и тайга. Там растет даурская лиственница, кедровый стланик, всякого рода мхи и лишайники и разная мелочовка вроде карликовой березы и кустарниковой ольхи, не говоря уже о прочих кустарниках. В общем, чему гореть, найдется, было бы желание поджечь. Тем более что в этот год лесные пожары идут почти по всей России и начались на удивление рано, еще в апреле. Ближе к лету добрались они и до Магадана.

Пожарных под начальством Варламова сбросили из самолета над горящей тайгой. Он прыгал последним, и порывом ветра его, как назло, отнесло в сторону от места, где планировали приземление. Неожиданно для себя он попал в очень странное место: излучина реки, заболоченная низина, вокруг сопки.

– Но самым странным, – рассказывал Варламов, – самым странным было ощущение от этого места. Мне почему-то показалось, что я попал на огромное кладбище. При том, что ни крестов, ни могил вокруг видно не было.