Выживает сильнейший

Восточный конец Фэйрфакс-авеню представляя собой плохо освещенный и довольно безлюдный район города. По обеим сторонам улицы тянулись унылые фасады закрытых магазинов. За голыми окнами эфиопского ресторанчика у столика над дымящимися тарелками сидели трое мужчин.

На доме по указанному адресу оказалась вывеска: «НОТАРИАЛЬНЫЕ УСЛУГИ. КСЕРОКС. АБОНЕНТСКИЕ ПОЧТОВЫЕ ЯЩИКИ». Сквозь стекло двери виднелись стеллажи и стойка с кассовым аппаратом.

— Значит, это всего лишь почтовый адрес, — процедил Майло. — Чем он, интересно, сейчас занят?

Мы вернулись в машину. Майло связался по телефону с местным полицейским участком, выслушал информацию, спросил в трубку «Ты уверен?» и записал что-то в свой блокнот.

— Теперь на Халлоуэй-драйв, в западную часть Голливуда, — сказал он с кислой улыбкой. — Придется побегать.

* * *

Езды туда было всего десять минут — очень удобно для предусмотрительного мистера Алмони. По Ла-Сьенеге, через бульвар Санта-Моника, и потом поворот налево, в тихую улочку, с многоквартирными домами приятной архитектуры, многие еще довоенной постройки. Отдельные здания были обнесены довольно высокими оградами. Алмони, подумал я, должен жить где-то здесь, за оградой.

До Сансет отсюда рукой подать, но тихо.

Улицу пересекла женщина, выгуливавшая собаку, — у обеих неторопливая, исполненная достоинства походка.

Пока Майло напрягал глаза, рассматривая в темноте нужный номер дома, я сидел и представлял, как могла бы выглядеть заметка в газете:

Об Алмони известно немногое. Соседи считали его человеком спокойным и приветливым…

Внезапно Майло нажал на тормоза. Я ошибся: служащий «Гермес электрик» проживал в современном трехэтажном кирпичном доме. Через широкие стеклянные двери был виден просторный, со множеством зеркал вестибюль, залитый ярким светом.

— Привет, сосед, — процедил сквозь зубы Майло, живший вместе с Риком совсем неподалеку.

Выйдя из машины, он осмотрелся по сторонам и пришлепнул на ветровое стекло наклейку с гербом Управления.

— Не уверен, что это поможет. Западный Голливуд лежит уже в другом округе, и сборщики платы имеют право послать меня ко всем чертям, ну да ладно.

У дверей — десять прорезей почтовых ящиков, сбоку — кнопки интеркома и таблички. На шестой надпись:

И. БУДЖИШИН

ШКОЛА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ «ГЕРМЕС».

— Какой многогранный талант, — буркнул Майло, посмотрев на часы. — Почти полночь… мы на чужой территории, без ордера… интересно, управляющий в доме есть? А, вот, номер два. Надеюсь, он еще не спит.

Майло нажал кнопку. Прошло несколько минут, прежде чем из динамика послышался низкий мужской голос:

— Да?

— Полиция, сэр. Простите, что приходится беспокоить, но не могли бы вы спуститься к нам?

— Что?

Майло повторил.

— Откуда я знаю, что вы из полиции?

— Если вы спуститесь в вестибюль, я буду счастлив показать свою карточку.

— Надеюсь, это не какой-нибудь розыгрыш.

— Нет, сэр.

— А в чем дело?

— Один из ваших жильцов…

— У него неприятности?

— Спуститесь вниз, сэр.

— Подождите…

Минут через пять в вестибюле появился трущий заспанные глаза мужчина лет тридцати. Светло-каштановые усики, козлиная бородка и, несмотря на возраст, лысина. На нем была серая спортивная майка, синие шорты и шлепанцы на поросших густыми светлыми волосами ногах. Часто моргая, он уставился на нас сквозь стекло.

Майло предъявил ему полицейский значок.

— Этого мало. Покажите еще что-нибудь.

— Какая похвальная бдительность. — Майло с улыбкой достал из бумажника карточку Управления. Если бородатый и понял, что западный Голливуд не входит в юрисдикцию Управления, то виду не подал. Сонно кивнув, мужчина открыл дверь.

— Не понимаю, чего бы вам не прийти пораньше, как всем нормальным людям.

— Извините, сэр, но так получилось.

— Что получилось? У кого, в конце концов, проблемы с полицией?

— Не то чтобы проблемы, сэр, но нам необходимо задать вам несколько вопросов о мистере Буджишин.

— Мистере Буджишине? — Он провел рукой по бороде.

— Да.

— Таких здесь нет. — Управляющий улыбнулся.

— В квартире номер шесть…

— Проживает мисс

Буджишине. Ирина. И проживает там одна.

— А нет ли у нее приятеля, мистер…

— Лорел. Фил Лорел. О приятеле ничего не знаю. Не уверен, что у нее вообще кто-то есть. Почти не бывает дома. Тихий, не причиняющий никаких хлопот жилец.

— Где же она пропадает, когда ее не бывает дома, мистер Лорел?

— На работе, наверное.

— И что это за работа?

— Страховая компания. Она там кем-то вроде инспектора. Зарабатывает неплохо, платит вовремя, а для меня это самое главное. Вы можете сказать, в чем дело?

— Но там написано, — Майло махнул рукой, — про школу.

— Берет учеников, — объяснил Лорел.

— Буджишин. Она что, русская?

— Да. Говорит, что в России преподавала математику.

— А уроками подрабатывает?

— Честно говоря, мы не разрешаем жильцам заниматься бизнесом в доме, но на нее смотрят сквозь пальцы — приходит-то пара ребят в неделю. И она никому не мешает. Очень приятная женщина. Я уверен, что ваша информация ошибочна.