Вздор

– Жаль что я не знал об этом открытии во время нашего диспута. Это внесло бы некоторый юмор в наши прения.

Майкл улыбнулся, нагнувшись над своей палочкой, и заметил:

– Припомните как-нибудь к случаю.

– Непременно. Вы – странный философ, – произнес Хэнтер, восхищенно глядя на Майкла.

– О, да, более странный, чем Эмерсон и Герберт Спенсер. В те времена им приходилось заводить себя. Моя же философия действует автоматически. Ею может пользоваться даже ребенок.

– Вчера за обедом, вы много говорили о действительности. Мне показалось ужасно интересно.

– Ну, да. Действительность обычно интересна, – кратко отозвался Майкл.

– Правда бывает более странной, чем выдумка. Не так ли? – засмеялся Хэнтер.

– О, правда бывает невероятно странна, и сначала ее следует принимать в маленьких дозах. Большие дозы иногда вызывают судороги.

– Вот как? – с любопытством произнес Хэнтер. – Я этого не боюсь. Не порекомендуете ли вы мне какую-нибудь книгу, основанную на действительности. Мне бы хотелось прочесть.

– Вы очень торопливый молодой человек, – заметил Майкл. – Много книг наполнено действительностью, но не каждый день они попадаются. Посмотрим… Дайте подумать… Хорошо! Для начала вы можете взять «Правящий Вашингтон» экс-сенатора Петтигрью. Книга о нашей национальной политике и некоторых вождях. Я уверен, что вас интересуют книги об успехе. «Правящий Вашингтон» говорит, как достичь успеха, указывает методы, знаете ли.

– Это именно то, что меня интересует, согласился Хэнтер. – Вероятно, я смогу найти эту книгу в любом книжном магазине?

– Не думаю… Но, конечно, ее всегда можно заказать.

2

Хэнтер любил читать, но отнюдь не увлекался аденоидными современными романами. Он предпочитал иные книги и мужественно преодолел скуку «Ста лучших книг», выпущенных библиотечной комиссией в Чикаго. Весь яд был извлечен из этого списка и безвредность его гарантирована. Он начинался с локковского «Опыта человеческого понимания», и кончался «Проступлением Сильвестра Боннара». Прочитав его до конца, Хэнтер с гордостью, но без следа чрезмерного самомнения, решил, что, во всяком случае, он – достаточно начитанный человек. Врожденное мужество и простота спасли его от развязности, но тем не менее, он был начитанный невежда; голова его была забита всяким вздором. Американскую цивилизацию он считал высшим произведением людского ума, а техническую изобретательность американцев – предметом восхищения и зависти всех иноплеменников. На самом деле его взгляды были столь же примитивны и лишены оригинальности, как принципы вице-президента Кальвина Кулиджа. Умственное оборудование среднего образованного немыслящего американца, принадлежащего к среднему классу, вероятно, самый курьезный продукт в истории человеческой мысли. Круглые невежды прошлого были просто дураками, или им просто не хватало мозгов, – но здесь перед нами миллионы умных невежд, мозги которых благодаря какому-то ловкому приему американской жизни набиты всяким сором и чепухой.

В «Тенистом Лугу» Хэнтер выказал себя с невыгодной стороны. Он был подавлен небрежной роскошью и богатством, смущен легкомыслием и бездельем. Он воображал, что жизнь среди людей, для которых миллион долларов не представляет ничего особенного, будет полна сдержанной важности и достоинства; он представлял ее себе чем-то средним между приемом в Сент-Джемсе и заседанием директоров Северо-Американского стального треста. К своему удивлению, он убедился, что никто из этих людей не читал «Ста лучших книг», никто не знал «Избранной книжной полки» д-ра Элиота. Они обнаруживали удивительное незнание того, что печатается в газетах о ежедневных мировых событиях. В деловом отношении они также говорили на разных языках, потому что он думал о продуктивности работы, а они – о выгодном помещении капитала. Они почти ничего не знали о цене сырья, о стоимости производства, о заработной плате, но даже женщины в их среде знали, сколько стоят акции. Кроме того, они знали многие виды развлечений и спорта – не туманно и теоретически, но с полным знанием дела.

3

– А что вы считаете самой главной чертой организации в предприятии, м-р Уэбб? – спросил Хэнтер после короткой паузы. Он боялся, что удобный случай поговорить с знаменитым философом и специалистом по обезвздориванию может не повториться.

– Умение продать! – быстро ответил Майкл, вырезая овальные глаза какого-то мифического вождя на палке. Да, уменье продать. Без продажи от дела ничего не останется. Оно испарится.

– А вопрос производства? – настаивал Хэнтер. – Производство товаров важнее их продажи.

– А я отвечу вам вашим же вопросом, возразил Майкл. – Неужели кто-нибудь станет производить товары, если не сможет их продать?

– Нет, я думаю, что никто не станет. Мир может обойтись без продающих, но не может обойтись без производящих.

Майкл улыбнулся.

– Мир-то, конечно, мог бы обойтись без продающих, но предприятие не может: предприятие создается для барышей.

И – для обслуживания людей, – настаивал Хэнтер. Оно обслуживает людей, на которых работает.