Взгляд из-подо льда

– Я никуда с вами не пойду, ясно? Я буду здесь ждать его! Мы ничего плохого не сделали! – уверенно прокричала Адриана, задрав высоко нос и оглядев ошарашенных родителей.

От её криков люди начали оборачиваться и смотреть в их сторону. Мужчина растерялся, взглянув на жену и прочитав в её глазах позор и отчаяние, он одним движением пихнул Адриану в сторону колонн, обрамляющих длинный коридор муниципального здания, и, прижав её за колонной, процедил:

– Ты свою жизнь начала рушить, разрушила жизнь этого парня! – отец указал пальцем на дверь, – а теперь хочешь разрушить и наши жизни с матерью? Анна, послушай, – металлическим голосом проговорил он, – если мы сейчас уйдём, его отпустят через несколько часов, но если ты будешь здесь продолжать кричать, то я схожу ещё раз в тот кабинет и его посадят за твоё совращение и наркоту, ты поняла меня? – он угрожающе посмотрел на неё.

Адриана вжалась в колонну, от её уверенности не осталось и следа, было видно, как она испугалась, из её глаз потекли слёзы.

– Оставь её, – раздражённо произнесла мать, подойдя к ним близко. – Дай нам минуту, мы переговорим, – попросила она.

Мужчина наткнулся на уставший взгляд жены, и на его лице взбугрились мускулы. Адриана смотрела на папу, и её вражда спала, она никогда не видела его в гневе, которым он сейчас пылал. Было видно, как слова рвутся наружу, но он пожалел изнеможённую супругу и отошёл.

Мама взяла плачущую Адриану тёплыми руками за лицо.

– Адриана, услышь меня, если ты сейчас не сделаешь то, о чём говорит папа, он не остановится. Будет только хуже, сделай шаг навстречу, уступи ему, – женщина говорила спокойным голосом, желая усмирить дочь, завоевать доверие напуганной Адрианы.

Адриана смотрела на мать, как на последнюю надежду, вслушиваясь в каждое слово. Их глаза были совсем близко, носы почти касались друг друга. Мать почувствовала, как дочь становится мягче, как цепляется за её поддержку.

– Успокойся Адриана, не плачь, пойдём домой! – не упуская возможность, спокойно, завершая спор, произнесла мама.

– Мам, хорошо, но ты должна знать, я не хочу без него жить. Мам, я беременна, – совсем тихо произнесла Адриана.

От слов дочери у женщины потемнело в глазах, внутри стрелой проскочил жар по телу, она пошатнулась, но через мгновенье взяла себя в руки и посмотрела вдаль – муж был далеко. Она выдохнула. Похоже, он этого не слышал.

– Адриана, только не говори этого папе, – мать перешла на шёпот.

Семь дней Адриану не выпускали из дома и не давали пользоваться телефоном. Она почти не ела. Не проявляла явной агрессии, находилась всегда в своей комнате, часто лежала на кровати и плакала. Одним вечером Адриана впервые подошла к маме за всё это время, когда папы не было рядом, и спросила мягким голосом:

– Мам, когда придёт Эрих?

Мама в ответ такой же спокойной, но уверенной интонацией ответила:

– Никогда, Анна. Он не придёт сюда никогда!

Адриана переменилась в лице:

– В смысле – никогда?! Я жду его здесь, когда его отпустят, как понять «никогда», мам? – с претензией, намного громче сказала она.

– Лучше не кричи, Адриана, иначе… – она не успела закончить фразу, как дочь её оборвала:

– Иначе что? Что вы мне сделаете? – ещё громче прокричала она.

– Адриана…

В комнату вошёл отец:

– Что здесь происходит, Адриана? – громко спросил он.

– Пап, мама сказала, что Эрих никогда не придёт к нам, – показывая рукой в сторону мамы, смело произнесла она, – но он не может не прийти, пап, у нас будет ребёнок. Я беременна, и мама об этом знала! – выпалила она.

Мать Адрианы впала в ужас, она поймала презирающий взгляд мужа на себе, но удивилась его реакции. Он невозмутимо посмотрел на Адриану и сказал:

– Я знаю, Анна, я не хотел тебе причинять боль и говорить тебе сам об этом, поэтому мама была неправа, когда говорила, что Эрих не придёт к нам. Он придёт завтра, – сказав это неожиданно для всех, он поспешил к себе в кабинет.

Анна стояла с воодушевлённым видом.

– Анна, иди к себе в комнату! – резко отрезала мама и направилась за отцом.

– Как ты могла мне не сказать об этом? Ты с ума сошла, совсем чокнулась? – крича, но шёпотом, злился тот.

– Дорогой, прости, – плача, стараясь говорить как можно тише, ответила она. – Я не знаю, что делать!

Он смягчился, они обнялись, буквально вцепившись друг в друга, и стояли так очень долго. А Адриана впервые за эти дни легла спать, перестав рыдать. У неё появилась надежда.

Эрих Вебер оказался редкостным трусом. Один лишь вызов к прокурору заставил его отказаться от Адрианы, которая и действительно оказалась беременной, что подтвердилось после похода к врачу. Их разговор был в присутствии отца Адрианы, диалог был сухим и коротким. Адриана, не боясь папы, умоляла Эриха одуматься, не бросать её, он же, напротив, твердил лишь, что насытился ей и что никогда не любил, и ребёнок ему никакой не нужен. Она пропускала всё мимо ушей. Отец не подавал виду, но в душе у него всё переворачивалось. Ему было жаль дочь, и он знал, что вся эта история причинит ей много боли, и их всех ждут ещё серьёзные последствия.