Взгляд из-подо льда

«Эрик Шлоссер, мужчина, 26 лет. Диагноз – синдром зависимости от каннабиоидов. Хронический шизофреноподобный психоз, вызванный употреблением каннабиоидов. В больницу обратилась семья Эрика, когда тот признался им в своей наркотической зависимости. Проходил курс избавления от наркозависимости. Из записей врача: эмоциональная личность, жестикуляция неестественно активная, хорошо проявлял себя при работах в группах. Тщеславен. До поступления увлекался музыкой, утверждает, что был лидером музыкальной группы, имел большое количество фанаток. Адаптированный, работоспособный. После выписки местонахождение: живёт с семьёй в Берлине. Поддерживает реабилитацию, посещая группы один раз в две недели. Устроился работать в магазин продажи виниловых пластинок».

Закончив работать с личными делами, Бебель поехал в больницу, где прямиком направился в кабинет главного врача.

Увидев врача, ходившего по коридору больницы, Бебель понял: он приехал в не самое удобное время. Врач производил обход. Заметив Бебеля, доктор подошёл к нему сам.

– Вы принесли личные дела пациентов? – деловито задал вопрос он.

– Да, но мне нужно задать вам ещё несколько вопросов, – заявил Бебель.

Доктор явно был недоволен, ему не нравилось такое положение вещей, где он чувствовал себя марионеткой, но возразить наглому журналюге в данной ситуации не мог. Ставки были слишком высоки.

– Подождите меня у моего кабинета, через тридцать минут я закончу.

– Хорошо, но не задерживайтесь, у меня дела, – сказал Бебель в спину врача, уже идущего по своим делам. Чем вызвал то, что врача передёрнуло.

Когда Бебель с доктором сидели уже в кабинете друг напротив друга, Бебель начал задавать доктору вопросы.

– Доктор, скажите, вы помните лично кого-нибудь из тех пациентов, чьи карты я взял у вас? – взяв блокнот и начав записывать, спросил он.

– Да, конечно, – вскинув брови, сказал доктор, – я был их лечащим врачом, – продолжал он. – Я помню на лицо всех четырёх пациентов, возможно, я не смог бы с ходу по памяти сказать, какое у кого было заболевание и как проходило лечение, но для этого есть личные дела, и я уверен, что я детально тогда смог бы уже давать комментарии, – было видно, что как доктор к своим пациентам он относится очень серьёзно.

– Хорошо, доктор. Вот, возьмите это, – Бебель протянул ему в руки карту Эбера Хартмана.

Доктор бегло просмотрел первую страницу личного дела.

– Да, я помню его. Они с матерью были созависимы. Я не сразу же понял это. Обычно созависимость проявляется активно двумя сторонами. И сложно представить, что созависимый человек смог бы отдать объект своей зависимости куда-то, где тот будет вдали от него. Но на совместных консультациях я это понял. Мать мучала ребёнка всё его детство своей гиперопекой, поэтому, став взрослым, он ужасно раздражался, а мать, в свою очередь, беспокоилась за его раздражительность, и ему опять начинало казаться, что она его опекает, и так появлялась агрессия, но и без неё в больнице он находиться не мог. Когда я понял, что они больны оба, я предложил женщине так же лечь в больницу и проходить лечение вместе с сыном, но её оскорбило это, и она забрала его по расписке, – проникновенно говорил доктор, с небольшим сожалением, что так и не смог помочь этой семье.

– Созависимость предполагает появление третьего человека, потребность одного из созависимых в ком-то другом? – заинтересовался Бебель.

– Бывает по-разному, но в данном случае это исключено. Мы пытались переключить внимание Эбера с матери на что-то другое, будь то люди, пытаясь приобщить его к сформировавшимся группам людей по интересам, или род занятий, проводя тесты на интересы и устраивая различные ситуации, где он бы мог себя проявить, но он полностью это игнорировал.

– Вы когда-нибудь видели Эбера Хартмана рядом с Адрианой? Как они разговаривают, куда-то идут вместе или проводят время друг с другом?

– Нет, никогда, – качая головой, ответил доктор. – Я даже не могу себе это представить, – дополнил он свой ответ.

– Хорошо, доктор, – поставив напротив фамилии Эбера в своём блокноте прочерк, продолжал Бебель. – Давайте теперь поговорим об Эверте Леманне, – протягивая дело Леманна доктору в руки, сказал Бебель.

– Про этого пациента я могу рассказать и без дела. Его имя и фамилия у меня оскоминой на языке. Меня замучили расспросами, когда с ним всё случилось, – действительно замученно ответил доктор.

– Вы про суицид? – ободряюще спросил Бебель.

– Если всё сведётся к Адриане Мерч, то давайте я сразу же скажу: Эверт Леменн – несформировавшийся подросток в теле восемнадцатилетнего мужчины. Он бы даже гипотетически не смог заинтересовать Адриану, если вы об этом. Тем более он был здесь всего полгода, этого времени не хватило ему просто на адаптацию, не то чтобы заводить друзей, затем его перевели.

– Хорошо, продолжим, док. Эван Кёниг, – протягивая очередное личное дело, сказал Бебель.