Взгляд из-подо льда

– Эван Кёниг, Эван Кёниг, – несколько раз произнёс доктор, будто бы пытался вспомнить и у него это не получалось. Он начал листать карту, просмотрел личные характеристики, затем диагнозы, прошёлся по листам с историей болезни и, пролистав больше четверти карты, воскликнул: – Вспомнил! Этот мальчик, почему мальчик, потому что он попал сюда в совсем юном возрасте, а пробыл очень долго, почти десять лет. То, что было с ним при поступлении, я могу сказать только со слов, записанных в карте другим врачом. Когда я заступил на пост главного врача, Эван уже достаточно подрос. Он избавился от всех недугов и был замечательным парнем, – врач хотел что-то добавить, но Бебель его перебил:

– Почему же он тогда так много провёл здесь времени?

– Потому что мальчик был полным сиротой. За ним никто не мог приехать. И его дело в Югендамт мы передали по его ходатайству, когда тот решил для себя, что готов покинуть эти стены.

Ответ доктора был исчерпывающим, но у Бебеля как будто в голове появилось очень много новых вопросов.

Доктор продолжал:

– У мальчика случилась большая трагедия в жизни, об этом тогда писали все газеты Германии, – с выдохом сожаления сказал он.

– Охарактеризуйте его как личность, – не отрываясь от блокнота и не поднимая глаз, попросил журналист.

– Эван был достаточно скрыт, хотя пытался таким не казаться, но это чувствовалось. Хлопот больнице он не приносил, наоборот, помогал, медсёстры его любили.

– Вы когда-нибудь видели их вместе с Адрианой? – уже обыденно спросил журналист.

– М-м-м… – задумался доктор, – да, мне кажется, я видел, как они разговаривают друг с другом, – медленно, с расстановкой, будто вспоминая, говорил доктор и в конце добавил: – Может, один или пару раз.

Бебель задал ещё вопрос:

– Как Эван покидал стены больницы? Его провожали, кто-нибудь прощался с ним?

– Вы знаете, нет. Обычно проводы происходят, когда кто-то из родственников приезжает забрать пациента и привозит какие-то угощения, а здесь он просто зашёл в мой кабинет в то время, которое у нас было обговорено, забрал кое-какие документы и ушёл. Ах да, – как будто вспомнив, добавил док, – я спросил его, попрощался ли он с кем-нибудь, ему так долго эти стены были домом. Он удивился и сказал: «У меня здесь никого нет». И ушёл, – закончил врач, взглянув на часы. – Давайте побыстрее закончим, времени уже немного, меня ждут пациенты, – обратился он к своему слушателю, – кто там у нас остался? – вопросительно посмотрел на Бебеля в ожидании, что тот протянет ему дело Эрика Шлоссера.

– Доктор, вы знаете, мы закончили, – удовлетворённо сообщил Бебель, вставая.

– Очень хорошо, – радостно произнёс врач.

Мужчины пожали друг другу руки, и Бебель удалился.

Глава 4

Шарите. Май 2017

В семнадцать лет он впервые обратил внимание на девочку. Он увидел её в приёмном отделении, когда помогал старшей медсестре относить постиранные простыни из прачечной. Молодой человек задержал на ней взгляд, заметив огромные голубые глаза, выглядывающие из-под пледа, которым она была укрыта вместе с головой и ногами, поджатыми к себе, сидя на стуле. Рядом стояла женщина в полицейской форме. Кабинет лечащего врача открылся, и оттуда вышли врач и другой полицейский, который произнёс: «Адриана, подойди». Девочка нехотя встала. Она оказалась довольно высокой и стройной, ей было лет шестнадцать на вид, приталенная кофта обтягивала её уже сформировавшуюся грудь, но больше внимание молодого человека привлекли её руки. Оба запястья были перебинтованы, но даже сквозь марлю просочилась кровь.

Он не мог дольше задерживаться, его подгоняла медсестра.

Ночью он не спал, в его комнате было очень душно, ему то становилось жарко под одеялом, то холодно без него. Ему надоело маяться, он встал, вышел из комнаты и направился к покоям медсестры. На посту никого не было, кругом царила тишина. Он взял со стола, стоявшего у поста сестры, пластиковый стакан, из тех, которые там уже стояли, наполненные водой. И пошёл дальше. Пройдя весь этаж, он подошёл к лестничной площадке, находящейся между вторым и четвёртым этажами. На площадке стоял стол, этот пост занимала сестра Зоя – русская женщина, хорошо знающая немецкий, чья семья эмигрировала в Германию ещё в 60-ых годах. Она спала за столом, положив голову на руки, сложенные друг на друга. Он хотел проскользнуть, но у Зои был чуткий сон.

– Что, опять бессонница? – тихо, сонным голосом спросила она.

– Да. Очень душно, хочу пройтись немного и сразу же вернуться, может, удастся заснуть, – с надеждой в голосе ответил парень, добродушно улыбнувшись.

– Хорошо, иди, только тихо, – наказала ему Зоя.