Взгляд с Лазурки

Но, родившись в Англии, общая тенденция действительно имела место: подобно жаворонкам, жители Северной Европы, могущие себе это позволить, приезжали сюда исключительно на зиму, ища спасение от капризов родного климата. А с возвращением лета массово возвращались назад, домой. И число таких зимовщиков год от года стремительно росло.

Единственное природное богатство региона – его климат – начал работать вовсю. И это сразу отразилось на темпах развития побережья. Но на примере роста населения Ниццы видно (в 1808 г. – всего 21 тыс., а в 1913 г. – 142 тыс.), что в той истории это все начало приносить эффект уже значительно позднее нашего теперешнего появления тут (в 1865 г. в городе было только 48 тыс. жителей). И Стефан Льежар поэтически окрестил тогда все французское побережье именем Кот д’Азюр (Лазурным берегом) только в 1887 г. А теперь, в новой истории даже имя Лазурка появилась гораздо раньше и утвердилось уже к 1820 году, потихоньку вытеснив и название СТК, так настойчиво предлагаемое LIU, и итальянское слово Ривьера, употребляемое еще во времена существования Сардинии-Пьемонта и обозначавшее все принадлежащее ей побережье от Ниццы и до Специи.

Тогда это явление – появление «англичан» (так аборигены называли всех неместных, включая и парижан) – было сродни манны небесной для местных жителей и послужило очень мощным толчком для развития прибрежных городов и всего этого побережья. Возникла новая область – туристский сектор, требующий значительного количества рабочих рук. А где их взять? Местные жители особым рвением к повседневной работе никогда не отличались. Зато жить хорошо и беспроблемно, как и все, хотели. И вот перед ними возникает заманчивая перспектива. Особенно для молодежи – независимые заработки. Появляется и все время растет источник новых доходов, невиданных раньше – зимние богатые и очень богатые гости, приехавшие и полечиться, и отдохнуть, и просто пошвырять деньгами. Правда, все оживало только зимой и крутилось вокруг разнообразных запросов приезжих, а летом опять засыпало и позволяло местному населению вернуться к прежнему традиционному образу жизни «planplaп» (безделье) для того, чтобы farnienter (счастливо предаваться ничего не деланию), ожидая в октябре возвращения богатых «англичан». Но все описанное выше, происходило исключительно к западу от Ниццы, потому что только там были проходимые прибрежные дороги. А к востоку их не было, поэтому ничего тут не менялось.

Пришлось ждать появления первой дороги (тогда первой ветки железной дороги) вдоль берега моря от Ниццы в сторону Монако. Вот, что стало истинным толчком к развитию именно этого прибрежного района. Но тогда основным стимулом для ее создания явилось появление игрального рая Монте-Карло для богатеев Ниццы и Канн (и хозяева Монако действительно не жалели средств на строительство дорог, они окупились очень быстро). А так как ни природный, ни климатический потенциал будущей нашей Лазурки никого не мог оставить равнодушным и тогда, то Belle Époque наконец-то добралась и до этих мест.

Но все это было в старой истории. Повторюсь еще раз: пионеров МК, в первую очередь LIU, пока ожидали только чрезвычайная бедность края, отсутствие индустрии и полная неконкурентоспособность сельского хозяйства. Местное население занималось только ловлей рыбы и переработкой оливок. И такая специфика трудовой деятельности аборигенов совсем не требовала приложения постоянных, а тем более чрезмерных, усилий. И они к этому уже привыкли и рвением к повседневной постоянной работе не отличались. А туристический бум к территории нашей Лазурки тогда еще даже не приблизился.

Поэтому задача перед LIU стояла понятная – первым делом было необходимо создавать в регионе транспортную сеть, а все остальное возможно только на основе начала ее функционирования. Богатств Монако в его расположении не было, его князь тоже перебивался с хлеба на воду, постоянно выслушивая жалобы своих подданных.

Зато в его распоряжении был потенциал МК с его огромным опытом строительства дорог в любых условиях. И сразу началась прокладка двухколейной железной дороги до Ментона, и параллельно ей широкого шоссе. И как только литоральная дорога (Басс Корниш) была введена в строй, началось неотвратимое наступление светлого настоящего: превращения вчерашних пустынных деревушек в зоны курортного отдыха, но теперь больше летнего, чем зимнего. Русских людей из 21 века избытком солнца испугать трудно.

Причем все происходило гораздо быстрее, чем это было раньше. Новые здания лечебных клиник, гостиниц, жилых домов и различных научных и исследовательских учреждений росли как грибы. Это была витрина МК в Западной Европе, прямо под боком у Империи, и средств на развитие края не жалели.