Взгляд василиска

К началу 20-го века в живых их оставалось только трое, что являлось фактом невероятным с любой точки зрения. Земляки Александра жили в среднем лет по сто, если, разумеется, не погибали на войне. И большинство инфекций и болезнетворных микроорганизмов этой реальности теоретически были им не опасны. Повышенная смертность вызывалась совсем другими причинами: отсутствием дисциплины и сходящим на нет рефлексом самосахронения, что было более чем логично, учитывая о ком, шла в данном случае речь. Людей, участвовавших в экспедиции, Колодный, в большинстве своем, рекрутировал из лабораторий Главного Академического Центра, сотрудники которого отличались, разумеется, неординарным интеллектом, но отнюдь не зря носили прозвище блаженных. Блаженные и есть! Только такой человек, как капитан-лейтенант Керн, выживший в аду двух военных компаний, мог по достоинству оценить этих господ не от мира сего, позволивших угробить себя в том детском парке развлечений, каким представлялась ему эта новая реальность. Но, с другой стороны, в этих его взглядах проскальзывал некий максимализм, который, несмотря на анкетный возраст Александра, можно было бы назвать и юношеским, поскольку солдаты в чем-то дети, хотя сами этого обычно признавать не хотят. Однако со временем, он все-таки понял, что мир, в который все они попали, мог показаться вольером для ребятишек только такому «моральному и физическому уроду», каким был он сам. Ведь Александр Керн не был просто человеком, имеющим боевой опыт и военную специализацию. Он, как разведчик первой волны, прошел полный курс «кондиционирования» со всем, что скрывалось под этим эвфемизмом, а скрывалось там многое: от «комплекса боевой анатомии и физиологии» и до психофизического тренинга шестого уровня. Такие штуки не зря стоили чертову прорву денег, они поднимали способность выживания хомо сапиенса на совершенно запредельный уровень. Так что не гениям теоретических изысканий было с ним в этом смысле мерится, но и не ему смотреть на них свысока. Однако, даже осознав, в чем тут дело и приняв меры к тому, чтобы максимально помочь оставшимся в живых товарищам, Алекс «дотащил» их лишь до начала тридцатых годов, и, в конце концов, остался один. Вот тогда и возник у него дерзкий план «продолжить себя в будущее», за реализацию которого он тут же и взялся со всей энергией, на какую еще был способен. А способен он был на многое.

Дело в том, что экспедиция профессора Колодного оснащалась не просто хорошо, а, что называется, по высшему разряду. И среди прочего высокотехнологичного оборудования на субмарине, все еще существовавшей в то время, как пригодное к передвижению плавсредство, был установлен и «Полевой Госпитальный Комплекс 1-го класса». Машина эта была действительно уникальная и страшно дорогая, так что оставалось лишь удивляться, каким образом Колодному удалось ее для себя добыть. Но она там была, и мало того имела программы и оснащение буквально на все случаи жизни, включая то самое, хорошо известное Керну на собственном опыте анатомо-физиологическое кондиционирование, являвшееся даже в его собственном мире той еще редкостью. Ведь суть операции заключалась в том, чтобы превратить обычного человека в некое сверхсущество, кости которого, например, становились много прочнее и устойчивее к травмам, но при этом и срастались — в случае перелома — много быстрее, чем обычные человеческие кости. И так во всем, в ночном ли зрении или выносливости, в устойчивости к инфекциям или ненормальной мышечной силе и пластичности. Но, разумеется, в тот момент кондиционировать Александру Керну было некого и незачем, и заинтересовало его в этом сложном агрегате нечто другое: а именно то, что использовать эту вычурную машину можно было, в принципе, и по-другому. Ее можно было перепрограммировать, настроив на выполнение таких задач, которые изначально «в номенклатуру услуг» вовсе не входили. Было бы умение да необходимые ингредиенты в наличие, а остальное лишь дело техники и времени. Однако Александр был не только военным инженером, но и дипломированным биологом, а те из необходимых ему веществ, которых в наличии не имелось, на самом деле при желании можно было и синтезировать. В особенности, имея в своем распоряжении целый научный институт со множеством самых разнообразных лабораторий и опытных производств.