Взятка. Роман о квадратных метрах

– Договора я выбросил, – со слезой в голосе признался Блудов, – а деньги все здесь…

Лепший кореш притащил из спальни Сару. Она не сопротивлялась, молчала, была в шоке. Села на стул и оцепенело уставилась на меня.

Таксист сделал ошибку. Он решил облегчиться, попросил своего напарника покараулить и двинул прямиком в туалет, устроился там, а дверь за собой не закрыл. Я был на вольном положении, сказал тому, что остался в кухне: «Пойду хоть в ванной отолью, а то сил нет». В квартире шел какой-то мелкий ремонт: еще с порога я заметил в коридоре ящик с инструментом: стамеска, отвертки, молоток… Правила приличия учат нас, что дверь в туалете надобно запирать, а делать иначе – есть моветон. С кряхтением облегчавшийся таксист получил молотком по голове, а так как держала этот молоток моя крепкая прорабская рука, то будьте покойны, что молоток пробил его череп с первого удара. Мне скучно описывать все эти события, так как они напоминают гаденький, дешевенький боевичок, и поэтому нет сейчас в моих словах лютой экспрессии, кровавого пафоса, мстительного смакования. Я забрал у таксиста его пистолет с навинченным глушителем. Пистолет был иностранный, большой и легкий, а глушитель маленький. Слегка оттянув ствол, я убедился, что в нем ожидает своей поживы желтый патрон. Прошел на кухню и сразу, без всяких разговоров, убил всех. Потом нашел деньги, вытер все, к чему я прикасался, носовым платком. Вложил пистолет в остывавшую руку Блудова и ушел. Вот и все, что произошло тогда. Меня не трясло, не мутило, я был сосредоточен, и шаги мои были легки. Я спас свое дело, я спас свою жизнь и репутацию в глазах окружающих. Я сделался убийцей, впрочем, я давно уже стал им косвенно, а сейчас лишь окончательно подтвердил это позорное звание. А что мне было делать? Из квартиры Блудова я бы не вышел. Оттуда вышли бы таксист со своим корешем, очень довольные, набитые деньгами, и укатили бы в свой Ростов-на-Дону, где, вероятно, занялись бы бизнесом, построив водочный цех, колбасный завод, бетонный узел или став региональными дистрибьюторами шоколадных батончиков. Кто знает? Вышло так, как вышло. Я вернул обманутым людям их деньги, я откупился от ментов, я построил этот дом, и все у меня получилось. Шел 95-й год, я был молод, богат и имел большие планы на жизнь. И никогда я не думал о том, что почтальон звонит дважды. Просто я никогда не видел этого фильма и не знал, что его название столь удачно сформулировано. А почтальон действительно всегда звонит дважды…

Часть третья

Москва – город-урод

1

Шли годы, менялась Москва, менялся ее центр, превращая город-герой в город-урод. На месте архитектурных шедевров – памятников московского зодчества – возводились по новой монолитной технологии стеклянные коробки с вентилируемыми фасадами, «авторские проекты» с лепными карнизами, от которых за версту разило откровенным фальшаком и дешевкой. Точечная застройка, курируемая комиссией Кисина, кое-где придавала Москве нелепый, трагикомический вид: погибла Трубная плошадь, тут и там над Москвой торчали зеленые фаллосы башенок странных зданий пароходного вида, недоношенные небоскребы кучковались группками то тут, то там, и даже несведущему в строительных делах человеку становилось понятно, что никакой мало-мальски приемлемой концепции застройки, никакого чувства стиля у московских управителей нет. Единственное, чем руководствовались и продолжают руководствоваться эти говнюки при принятии решений, – это заносимое им инвестором количество бабла. «Дай и строй» – вот что нужно было бы огромными буквами увековечить на крыше «Центркомархитектуры», Генплана, Главстолицстроя, чтобы все знали, кому именно обязана Москва своим уродством, своим изнасилованным многократно лоном: поруганным центром, где все давно уже попилено, поделено на квадратные сантиметры и продано, невзирая на историю домов, безжалостно сносимых застройщиками во имя постройки на этом месте очередного офисного гадюшника, торгового центра с плохими магазинами или доходного дома.

– После нас хоть потоп! – сказал я, отложив в сторону эскизы, подготовленные для меня архитекторами, и уставился на Рубена. Тот пожал плечами:

– Зато современно и себестоимость смешная. Рентабельный проект, старик…