Взлёт над пропастью. 1890-1917 годы.

Особенно ценной для Витте была поддержка Сольского, когда дело касалось великих князей, которые на правах царских родственников постоянно выступали с громкими проектами. Разумеется, к инициативам, исходящим из этого круга, приходилось относиться особенно внимательно. Вспомним эпопею с Главным управлением торгового мореплавания и портов, учреждённым стараниями вел. кн. Александра Михайловича. Этот «великокняжеский ублюдок»[102], как именовал его Витте, минуя правительство, сумел создать и возглавить структуру на правах министерства, что означало серьёзное ущемление Минфина. Сольский фактически выступил посредником между ними в решении текущих дел и отрядил своего воспитанника С.В. Рухлова (впоследствии министра путей сообщения) в ближайшие сотрудники великого князя. По свидетельствам очевидцев, именно Рухлов заметно сглаживал авантюризм великокняжеского управления[103]. Ещё один пример: проект дорогостоящей железной дороги вокруг столицы, который лоббировало окружение вел. кн. Николая Николаевича и Сергея Михайловича (вместе со своей пассией Ксешинской). Проект презентован императору, получил его благожелательное отношение: Витте начали досаждать на предмет правительственных гарантий для привлечения средств. В ответ министр направил прошения для тщательного рассмотрения в специальное совещание, возглавляемое Сольским. Состоялось несколько заседаний, дело под различными предлогами затягивалось и в итоге окончилось ничем, чем Витте остался очень доволен[104].

Аналогичным образом он поступал при выдаче так называемых неуставных ссуд из Госбанка, вокруг которых постоянно кипели лоббистские страсти. Известно, что Николай II крайне редко вникал в подобные вопросы, и вся ответственность естественным образом ложилась на Витте. Чтобы обезопасить себя при столкновении различных интересов, тот выдвинул идею создания постоянно действующего особого совещания Сольского, по решению которого и выдавались ссуды; все претензии адресовались именно туда. Кроме того, Витте добился, чтобы функции надзора над Госбанком, находившемся в структуре Минфина, ограничивались простой проверкой касс без права входить в существо банковских операций. Весь контроль извне сводился к обсуждению официального годового отчёта в департаменте экономии Госсовета, т. е. у Сольского. Государственный контролёр генерал П.Л. Лобко, недоброжелатель министра финансов, попытался было выступить с критикой предоставления неуставных ссуд Госбанком и поднять вопрос об их избирательной выдаче, но его атака захлебнулась в Госсовете. В апреле 1902 года заседание соединённых департаментов экономии и промышленности, наук и торговли, проведённое Сольским, не поддержало доводы Лобко и отвергло предложения о тщательной проверке. Госсовет подчеркнул, что следует учитывать, насколько усложнились задачи, решаемые Госбанком, и ограничился заявлением: предоставленные Минфином объяснения достаточны, а замечания контрольного ведомства по большей части касаются того, что уже выяснено ранее[105].

Зато там, где это требовалось Витте, Сольский делал всё, чтобы его начинания получили «зелёный свет». Так было, например, с продвижением курса на привлечение зарубежных инвестиций. Разрешения об учреждении акционерных обществ с иностранным капиталом выдавал Комитет министров, где заседали противники Витте. Ещё в середине 1890-х годов такие разрешения выдавались крайне неохотно, но в конце концов Сольский, входивший в комитет по должности, сумел создать там прочное большинство для проведения нужной политики[106]. В Государственном совете Витте тоже не любил появляться: его «выводила из себя необходимость вносить туда законопроекты»[107]. И вместо дебатов в Госсовете он предпочитал по всем существенным и основным вопросам сговариваться непосредственно с Сольским[108]. Более того, у Витте всегда имелся товарищ министра, специально подобранный Сольским для контактов с членами Госсовета. На первом этапе эту роль исполнял А.П. Иващенков — правая рука Сольского ещё по Госконтролю[109]. Затем с 1897 года его заменил ближайший сотрудник Сольского по. Департаменту экономии В.Н. Коковцов — «полная противоположность Витте в смысле культурности и обходительности»[110].