Взлёт над пропастью. 1890-1917 годы.

Результатом всего этого стало усиление оппозиционных настроений в руководстве банка, чья тесная связь с кадетской партией общеизвестна. В её руководство входил А.И. Каменка (родственник Б.А. Каменки), выступая в роли казначея Центрального комитета конституционно-демократической партии[2259]. Именно в кадетском печатном органе «Речь» банк помещал материалы, сообщения патронируемых им предприятий[2260]. С 1912–1913 года Азово-Донской банк становится опорным для товарищества «Бр. Нобель» в противостоянии с питерскими банками. На почве поддержки нефтяного концерна складывается союз Каменки и тузов Первопрестольной. Создаётся новое предприятие — Северно-русское общество внешней торговли. В его учредителях — руководители ЦВПК А.И. Гучков, А.И. Коновалов, Э.Л. Нобель, а также верхушка Азово-Донского банка[2261]. В железнодорожном строительстве купечество тесно сотрудничает с банком, поскольку тот допущен к этой сфере. Поражение за право проведения ветки Нижний Новгород — Екатеринбург, где Москва вела борьбу самостоятельно, оказалось поучительным. Поэтому Торговый дом «Вогау» планирует провести железную дорогу к Бе-лорецким заводам, ему принадлежавшим, уже совместно с Азово-Донским банком[2262].

Весьма интересен и такой выявленный факт: на общем собрании акционеров Азово-Донского банка в марте 1914 года целый ряд лиц, включая родственников Б.А. Каменки, представили удостоверения для участия в собрании от Московского купеческого банка, ставшего к этому времени одним из крупных собственников этой питерской финансовой структуры. Вместе с пакетами дружественного Волжско-Камского банка и самого Бориса Абрамовича это составляло почти треть общего количества акций[2263]. Финансовое сотрудничество с Москвой этим не ограничилось. После начала Первой мировой войны готовилось поглощение Азово-Донским банком московского «Юнкера», преобразованного в 1912 году из одноимённого банкирского дома. Контрольный пакет акций последнего переходил в руки Каменки и его доверенных. По взаимному соглашению у руля обновлённого «Юнкера» вставал руководитель московского отделения Азово-Донского банка И.Г. Коган[2264]. Сделка обещала быть грандиозной, поскольку «Юнкер-банк» являлся третьим по величине активов на московском финансовом рынке (121 млн рублей), уступая лишь Соединённому банку и Московскому купеческому и оставляя далеко позади банк Рябушинских (72 млн), Торговый (61,4 млн и Учётный банки (48,6 млн)[2265]. То есть в случае слияния «Юнкера» с Азово-Донским банком позиции последнего в Первопрестольной становились весьма мощными. Фактически появлялся ещё один центр, способный противостоять недружественным Москве силам.

Однако сбыться этим планам было не суждено. Питерские банки развернули атаку на московскую финансово-промышленную группу; причём удар был произведён довольно неожиданно. Ни одно отделение столичных банков, действовавших здесь, не взяло инициативу на себя. Для этой цели использовали нового игрока. В марте 1912 года пресса информировала об учреждении в столице Русско-Французского банка с основным капиталом 5 млн рублей, его директором-распорядителем избран Лажье[2266]. На тот момент никто в финансовом мире Москвы не представлял, что их ожидает в скором будущем. На предпринимательском небосклоне засверкала звезда Д.Л. Рубинштейна, ставшего лицом нового банка. Восхождению этого уроженца Харькова в своё время поспособствовал вел. кн. Владимир Александрович, который доверил тому ведение своих дел[2267]. Так активный Рубинштейн попадает в финансовую элиту столицы и оказывается у руля созданной банковской структуры. Первым значимым успехом учреждённого Русско-Французского банка стало право обслуживать Петербургскую городскую думу, на что претендовали многие. Например, товарищ городского головы Ю.Н. Глебов лоббировал Русско-Английский банк, но удача сопутствовала именно Рубинштейну, которого поддержал другой товарищ гордумы — Д.И. Демкин[2268]. Русско-Французский банк организует займы для города, благотворительные лотереи, сюда поступают сборы с недвижимых имуществ мегаполиса и т. д.[2269]