Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

Действительно, марксистский подход, ставивший превыше всего классовую борьбу и насильственную пролетарскую революцию, означал идеологическое оправдание насилия. Более того, советские деятели видели в насилии главное средство создания нового общества. В 1920 году Николай Бухарин писал: «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи»[875]. Таким образом, если говорить в общем, то и доктрина марксизма, и советские руководители поддерживали насилие как часть революционного процесса.

Однако, как я уже отмечал, идеология сама по себе не содержит шаблонов для будущей политики и не диктует единственно возможного курса действий. То внимание, которое марксизм уделяет классовой борьбе, отнюдь не является ответом на вопрос, почему советские деятели прибегали к государственному насилию в том или ином случае и почему они использовали именно ту или иную форму насилия[876]. Тогда как в годы Гражданской войны политика большевиков была исключительно жесткой, в межвоенные годы возобладало не показательное, а отсекающее насилие — устранение определенных групп населения с их последующей изоляцией или уничтожением. Проводя расказачивание, советские комиссары стремились к полному истреблению элиты казачества; в ходе раскулачивания Сталин заявил о «ликвидации кулаков как класса»; паспортный режим позволил чиновникам изгнать из городов маргинальные элементы; а в 1937–1938 годах тайная полиция стремилась «раз и навсегда» уничтожить «антисоветские элементы». Целью отсекающего насилия — депортаций, взятия под стражу, казней — было вычищение из общества всех тех, кто считался общественно вредным или политически опасным.

Отсекающее насилие зародилось не в России и не было уникальной чертой марксистских режимов. Следовательно, мы должны выяснить его концептуальные и практические истоки. Как политические деятели пришли к идее разделять свое население на группы и решать политические проблемы путем отсечения тех или иных из этих групп? Когда и где были разработаны такие технологии общественной изоляции, как концентрационные лагеря?[877] Чтобы понять сущность советского государственного насилия, я уделю особое внимание тому, как оно было задумано и как осуществлялось. Я буду исследовать не только концептуальные, но и практические предпосылки конкретных форм государственного насилия, использовавшихся советскими лидерами. Подобно другим видам государственного вмешательства, рассмотренным в этой книге, масштабные депортации, тюремные сроки и казни основывались на концепции общества как объекта преобразования. Они стали возможны в результате статистического отображения общества и каталогизации всего населения. Оправданием репрессивных действий послужили рассуждения ученых об отклонениях от нормы и обновлении общества. Ученые исходили из самых лучших побуждений, но их слова означали санкцию на устранение индивидов, которые, как представлялось, могли угрожать обществу в целом.

Кроме того, я рассмотрю вопрос, как именно осуществлялись советскими деятелями столь масштабные программы государственного насилия, и продемонстрирую бюрократические, судебные и полицейские структуры, позволявшие высылать, заключать под стражу и казнить значительное число людей. Также я обращу внимание на технологии социального отсечения, которыми эти деятели пользовались. Некоторые из технологий, например концентрационные лагеря, впервые были разработаны в контексте колониализма, а во время Первой мировой распространились по всей Европе. В ходе Гражданской войны в России советское правительство (как и белые армии) активно применяло депортацию и интернирование, и эти практики стали неотъемлемой частью советской системы лагерей. Вдобавок ко всему именно в годы Гражданской войны советское правительство учредило тайную полицию, которая впоследствии осуществляла бóльшую часть сталинского государственного насилия.