Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

Во второй половине XIX века развилась сильная традиция социально ориентированной земской медицины. Многие земские врачи, в том числе и такая величина, как Дмитрий Жбанков, исполнительный директор Пироговского общества (ведущей организации земских врачей), выступали против частной медицинской практики, рекомендуя заменить ее социально ориентированной медициной. В 1910 году на съезде Пироговского общества C. Н. Игумнов заявил, что земский доктор — это врач-социолог, изучающий широкие массы населения и работающий с ними, а не врач-индивидуалист, которого интересует лишь конкретный больной организм[248]. Хотя по нацеленности на социальную медицину российские земские врачи не отличались от своих европейских коллег, положение первых осложнялось тем фактом, что они находились в оппозиции к самодержавию, а также их убеждением, что общественная медицина — лучший способ здравоохранения. В других европейских странах программы и взгляды государственных чиновников здравоохранения и социально ориентированных врачей, как правило, дополняли друг друга; в России, напротив, чиновники и земские врачи испытывали друг к другу глубокое недоверие. Царские чиновники вообще с подозрением относились к любым негосударственным программам (земство же было практически единственной отдушиной для любых инициатив снизу), а земские врачи, вместо того чтобы видеть в самодержавии возможного союзника в битве за улучшение здоровья населения, считали царя и его чиновников препятствием к благополучию людей[249].

Впрочем, внутри царского правительства росло стремление к созданию чего-то вроде государственного управления здравоохранения. В 1836 году Министерство внутренних дел учредило свой Медицинский департамент, создавший систему губернских врачебных управ[250]. Во второй половине XIX века группа чиновников из этого департамента предложила сформировать отдельное министерство здравоохранения. А вслед за той неудобной дискуссией о санитарных условиях в России, которая имела место на Международной санитарной конференции 1885 года, и российская Комиссия по улучшению санитарных условий рекомендовала организовать отдельное государственное управление здравоохранения. В обоих случаях руководство МВД выступило против создания отдельного министерства здравоохранения и заблокировало эти предложения[251]. Но стремление сохранилось, и в Первую мировую войну ему предстояло осуществиться.

В то же самое время появился новый вид докторов, разделявших ориентацию земских врачей на социальную медицину, но в ее осуществлении склонявшихся больше к профессионализму, чем к народничеству. Один из деятелей этого нового поколения, А. Н. Сысин, сравнил идеального санитарного врача с техническим специалистом, похожим на инженеров и городских планировщиков, которые приносят простым людям пользу скорее при помощи масштабных технических программ, нежели посредством ежедневного клинического контакта, как земские врачи[252]. Ведущий русский бактериолог Илья Мечников настоятельно рекомендовал бороться с болезнями при помощи бактериологических и эпидемиологических мер. К 1890-м годам бактериология и эпидемиология в России расцвели, и врачи в своей практике все чаще прибегали к технократическим мерам[253].

Многие из этих специалистов были знакомы с эпидемиологией и считали, что земские врачи, работающие в отдельных деревнях, бессильны бороться с распространением эпидемий, охватывающих целые регионы страны. Эпидемия холеры 1892–1893 годов показала, что усилий местных общин совершенно не достаточно, и правительство создало санитарные комиссии, получившие приоритет перед губернскими и земскими службами здравоохранения. Сразу после эпидемии члены Пироговского общества предложили еще более широкие программы гигиенического воспитания, фабричной медицины и эпидемиологических исследований[254]. В начале XX века программы здравоохранения продолжали становиться все более централизованными. В 1910 году врачи основали неправительственную организацию под названием «Всероссийская лига борьбы с туберкулезом», скопированную с таких общенациональных организаций в других странах, как Национальная ассоциация туберкулеза в США. Члены лиги видели, что с инфекционными заболеваниями надо бороться на общенациональном уровне, особенно принимая во внимание пассивность самодержавия в данном вопросе[255].