Взрыв

— О чем речь! Сколько угодно... Наслышан о вас, как о большом знатоке по части активного отдыха человеческого организма. Наслышан: все, что вы делаете, делаете с глубоким знанием. Понимаю: бассейн не случайность.

— А как же?! Вы, очевидно, слышали о любопытных экспериментах — отдых человека и вода? Это в связи с желанием искупаться.

— Не припоминаю... Интересно... — задвигал рюмочку по столу Гровс.

— Один из них — предупреждаю, это не мой эксперимент — сводится к следующему. Исходные данные: во время сна человек все же устает, он испытывает напряжение от тяжести собственного тела. Ученые сделали кровать-ванну, заполнили ее десятипроцентным раствором соли. В ванне поддерживалась температура человеческого тела. И вот для полного отдыха человека — а он спал в такой ванне в плавучем состоянии — было достаточно трех с половиной часов вместо восьми. Любопытно, не правда ли? Но по такому пути ученые не очень далеко ушли. Прежде всего потому, что в будничной жизни это неприемлемо. Значит, бесперспективно. Представляете, кто-то поехал в командировку... Или кто-то вообще имеет разъездной характер работы, а таких немало... Что же, они должны разъезжать вместе со своей ванной?..

— Представляю, человек в пути, а за ним носильщики ванну тащат... — засмеялся Гровс. — Но в целом, знаете ли, все же что-то есть.

— В моих работах предпосылки другие. И совсем уж не похожи на те, что... в ваших экспериментах. Противоположны! — Иван Андреевич машинально поправил галстук, заговорил резко, будто укоряя Гровса: — Во время сна клетки наши, мышцы должны освободиться от продуктов жизнедеятельности. Лишь после этого человек бывает свежим, отдохнувшим. Но для такого очищения клеток требуется в среднем восемь часов. Много! Я обратился к химии, физике, биологии. Изобрел новые препараты, разработал свою систему. И — получилось. Думаю, что неплохо. Живые клетки значительное время бывают бодрыми, свежими, активными. Отсюда и прямое влияние на продление жизни организма. Это не торможение жизни, а наоборот... Возьмем, к примеру, те же склеротические явления...

— Извините, господин Петраков, — Гровс сосредоточенно смотрел на зажатую в пальцах сверкающую рюмку, — вы добились высокой активности организма. При всем последующем не отмечалось угасания жизнедеятельности. Это именно так?

— Да, вы поняли верно.

— И еще. Означают ли ваши выводы, что можно добиться положительных результатов при выходе организма, скажем, из состояния анабиоза? Понимаю, здесь своя специфика. Но ведь и ваша система, надеюсь, не догма.

— Конечно.

— Вот-вот, это и важно для меня. Значит, результаты ваших исследований надо рассматривать более широко, нежели, скажем, просто ускорение отдыха. Здесь, вижу я, очень существенно повышение жизнедеятельности. А это при наших экспериментах, как, например, с солдатом, интересное добавление. Только не обвинят ли вас ученые круги в том, что вы слишком большую ставку делаете на свою, будем говорить без дипломатии, весьма локальную систему при бесконечно огромной цели — продлении жизни человека?

— Трудно сказать... все может быть. Когда обнародовал результаты действия моей системы, еще не сформированной окончательно, на организм, тогда меня обвинили в шарлатанстве. Теперь-то мы знаем, немало ценного было вообще исключено из медицинской практики по такому обвинению. Ставился под сомнение даже вековой опыт народной медицины.

— О да‑а... — согласно закивал Гровс. — И я пережил это. Однажды я позаимствовал у народа радэ во Вьетнаме способ лечения людей, укушенных змеями. Очень эффективный метод, я хотел внедрить в свою практику. В результате я прослыл шарлатаном. У народа радэ есть такая пословица: «Не управлять женщине слоном, не веять рис мужчине». Мои оппоненты на одной конференции заявили: «Не быть Гровсу слоном, не сорить людям в глаза рисовой пылью». Искажено грубо, а все же главное было сказано. Пришлось отказаться от своего же дела. Иначе неизвестно, как себя повели бы тогда мои друзья по акционерному обществу.

— Вы — ученый и в то же время акционер? — поднял голову Иван Андреевич.

— А чего же в этом необычного? Наука и прибыль в нашем деле рядышком. Это испытано до меня.

— Понятно... Сложности, господин Гровс, в науке естественны. Например, как не считаться с таким фактом. Шарлатанство ли это? У ирокезов, эскимосов и маори на Новой Зеландии роженицы не выкармливают своих детей. Им — молодым — надо работать. Младенцев обычно сдают на руки бабушек. Шаман, он же лекарь, изготовляет снадобье, дает пожилым и даже совсем старым женщинам, и у них появляется молоко.

— Слышал... О-о, сколько в жизни еще непонятного! — живым огнем горели глаза Гровса. — Господин Петраков! Вот бы поработать рядом с вами. Искреннее желание! У нас большая тревога: с этим солдатом ничего не получается.

— Как это — ничего не получается?