We were the Champions...(СИ)

Даниил поворачивает голову, чтобы поймать ее взгляд, а она закрывает глаза, тяжело вздыхая, думая о том, с чего стоит начать разговор. Некоторое время в комнате наступает оглушительная тишина. Она обволакивает их, нежно покрывая. Воздух становится тяжелым, а молчание — невыносимым. Ева пытается подобрать фразу, с которой можно начать разговор, но в голове пусто и также тихо, как и в комнате. Совсем некстати в голову лезут воспоминания о том времени, когда они могли днями напролет разговаривать по телефону, делясь впечатлениями о прошедшем дне. Она долго не знала, что Мадрид брата душит, жить не дает, медленно убивая, вытягивая каплю за каплей его жизнерадостность и энергию. Ева поняла это незадолго до переезда Дани в Манчестер. Ей было немного обидно от того, что брат умалчивал о своих переживаниях, делал вид, будто все прекрасно. Ей было больно от осознания, что она не заметила метаний брата по его голосу и интонации, что едва не потеряла особую связь, которая есть между братьями и сестрами, но девушка твердо решила не повторять ошибок прошлого, учась распознавать настроение Акинфеева по звучанию его голоса, пытаясь догадаться о причинах его переживаний и подавленности. Получилось ли это у нее? Видимо, нет. Иначе бы не пришлось сейчас лежать тут, думая, с чего начать разговор. Не пришлось бы удивляться реакции брата на Гарсию. Не пришлось бы сейчас переживать, не решаясь сделать выбор, пытаясь наладить отношения с Даней. Она должна была знать, что они друг друга не переносят на дух. Не такая из нее хорошая сестра получается, как она думала. Да и на ошибках Ева так и не начала учиться. Брат вновь тонет в себе, в перипетиях Судьбы, путается, не зная, как поступить лучше. А она не может помочь, не представляя, что можно сделать, чтобы ничего не испортить еще больше.

— Как ты? — едва слышно шепчет она, все еще не открывая глаза.

— А ты как думаешь? Моя сестра предпочла мне какого-то индюка общипанного. Хреново, — отвечает Даниил, и Ева готова поклясться, что сейчас он невесело ухмыляется, не глядя в ее сторону.

— Ты совсем его не знаешь. Я не знаю, что между вами произошло, но Сашка неплохой парень, — шепчет она, находя в себе силы посмотреть в глаза брату.

— Что-то плохо вериться.

— Даня… Он тот самый поклонник, который цветы и конфеты оставлял. Разве я не могу дать ему хотя бы один-единственный шанс? Неужели ты считаешь, что он этого не достоин после стольких лет тайного ухаживания? Неужели ты, зная это, скажешь, что я не имею права быть с ним?

Даниил молчал. Он не знал, что сказать. Юноша по-прежнему считал Гарсию не лучшим человеком. Но он медленно отходил и понимал, что Ева давно не девочка, уже сама может принимать решения, сама может писать свою Судьбу, не спрашивая его мнения и не советуясь с ним. Когда только успела вырасти да такой самостоятельной стать? Слишком рано они повзрослели. Вон их ровесники в этом возрасте ведут безбашенную молодежную жизнь, гуляя до ночей, веселятся с друзьями, забывая про границы, наслаждаясь свободой, а не на Чемпионаты Мира ездят, не о прожитом размышляют, опускаясь в постоянный анализ.

— Рано мы повзрослели… — произносит он тихо.

Он знает, что Ева правильно его поймет. А та не знает, что сказать, потому что это правда. Они, рано потеряв отца, стали взрослее на несколько лет и сильнее. Научились понимать на подсознательном уровне друг друга, считывая с глаз реакцию, но не научились принимать и осознавать выбор близких им людей. Они все также пытались пережить неприятные моменты, закрываясь в себе, постоянно размышляя над проблемой. Ева понимает это и оттого так тяжело. Они слишком взрослые и мудрые, чтобы сейчас уперто доказывать свое мнение на повышенных тонах, пытаясь переубедить опонента. Им просто нужно принять выбор друг друга как данность, осознать, что они самостоятельные личности и то время, когда нужна была, как воздух, поддержка в принятии решений, когда нужно было знать, что другой человечек зависит от тебя, знает о тебе все и готов подставить плечо в любой момент, и что ты тоже готов для этого человечка на всё-всё. То время ушло, и они смогли научиться жить самостоятельно, не советуясь в любом вопросе, лишь в самый важных, но ещё не приняли, не осознали тот факт, поэтому сейчас они сидят в этой комнате, не зная, что их ждет дальше. Кажется, сейчас наступает время для серьезных разговоров и решений. Но готовы ли они к этому? Хотят ли они этого? Никого не волнует ответ на эти вопросы.