Who's Afraid of Gender?

Влияние ватиканской "критики" гендера как разрушительной для человека, семьи, нации и Божьего природного порядка не стоит недооценивать даже в тех регионах, где противоположные прогрессивные программы добились очевидных успехов. Аргентина, страна происхождения Папы, является страной с наиболее прогрессивными законами о гендерной свободе, позволяющими любому человеку по своему желанию сменить пол, не требуя медицинского или психологического разрешения. В ответ на прогрессивный закон о гендерной идентичности, принятый в 2012 году, книга Хорхе Скалы "Идеология гендера", опубликованная двумя годами ранее, начала распространяться среди христианских общин, как католических, так и евангелических, в Испании, Аргентине и других странах Латинской Америки, а затем, в португальской версии, и в Бразилии. Книга Скалы, опубликованная издательством Sekotia, которое спонсирует работы по развенчанию климатических изменений и ревизионистских подходов к Испании времен Франко, определила повестку дня международной кампании: "гендерная идеология" способна разрушить семью и нацию, ее присутствие в школах - не что иное, как индоктринация, и что она является тоталитарной идеологией нашего времени. Уже в 2005 году Скала утверждал в Перу, что гендерная идеология продвигает идею "абсолютной автономии" и что пол может быть "построен" без каких-либо ограничений, налагаемых биологией. При этом под "биологией" он подразумевает "природу", как ее определяет католическая церковь. Он возражает против идеи, что гетеросексуальный брак - это один из вариантов сексуальной жизни среди других. Если гендерная идеология пойдет своим путем, ценность брака будет взаимозаменяема с "наложничеством, гомосексуальными союзами, полигамией или педерастией".

В этом примере оспаривание исключительного характера гетеросексуального брака связано с сексуальным насилием над детьми. Только гетеросексуальный союз может удержать сексуальность взрослых от превращения в угрозу для детей. И если гетеросексуальный брак теряет свое право на роль единственно возможной социальной формы для сексуальности, то появляющиеся варианты, очевидно, не менее ужасающи. Однополый брак становится моральным эквивалентом педерастии. Такое разрушение любых моральных различий между двумя видами сексуальности не оправдано движением за однополые браки; скорее, это тот вид морального релятивизма, который возникает, когда гетеросексуальный брак становится не единственным вариантом. Открываются шлюзы, укрепляется многослойная психосоциальная фантазия. Та же логика порождает мнение, что гендерная идеология способствует педофилии или даже является таковой. По мнению Скалы, гендер - это идеология, подобная другим политическим идеологиям двадцатого века, которые привели к глобальному разрушению. Называя его идеологией и уподобляя его другим, считающимся разрушительными, гендер становится разрушительной идеологией. Это ассоциативная логика в действии, но никак не аргумент, приближающийся к доказательной базе. Как и Габриэле Куби в Германии, Скала считает, что гендерная идеология может достичь своей цели только в случае тоталитарного навязывания. Здесь "идеология" представляется одновременно и политической точкой зрения, и социальным движением, и возрождением старых тоталитаризмов в новой форме. Три области, в которых происходит тоталитарный захват сознания, по его мнению, - это средства массовой информации, формальное образование и формирующиеся юридические нормы. По его мнению, ситуация назрела, и страстное противостояние должно нарастать, так как если гендер не будет уничтожен, то тоталитаризм победит, и больше всего пострадают дети. Безумие порождается ассоциативными связями, составляющими фантом, который должен быть уничтожен, поскольку он обладает силой тоталитаризма и станет "тотальным", если не будет вестись борьба.