Who's Afraid of Gender?

Можно увидеть как скрытые, так и открытые способы построения мощной фантазии, но последовательность, которую выстраивает Скала, как правило, сводит на нет ее собственные аргументы. Если гетеросексуальный брак - единственная форма, которую должна принимать сексуальность, из этого следует, что все остальные формы являются ненормативными или "аберрантными". Лесбийские и однополые браки становятся эквивалентом педерастии или педофилии, и с моральной точки зрения оба эти вида одинаково далеки от нормы гетеросексуального брака. Вряд ли имеет значение, что движение лесбиянок и геев выступает против сексуального насилия над детьми и что именно католическая церковь находится под угрозой банкротства после выплаты компенсаций всем детям, над которыми она издевалась на протяжении десятилетий. Преследуемая собственным насилием над детьми, церковь извлекает внешние причины насилия над детьми, приписывая его сексуальным и гендерным меньшинствам, которые в большинстве своем тщательно обдумывают вопросы согласия, защищают действия согласных взрослых в рамках закона и борются за социальные свободы на улице. Таким образом, Церковь игнорирует тот факт, что она потеряла всякую возможность формулировать это возражение. Она совершает грубейшую моральную ошибку, проецируя призрак своей собственной истории насилия на сексуальные и гендерные меньшинства и возлагая на других ответственность за свои преступления.

Обратите внимание, как церковный аргумент против релятивизма вводит фантазматическое измерение в процессе своего изложения, опираясь на ужасающие фигуры, чтобы доказать свою правоту или, скорее, произвести эффект. Логика в мгновение ока уступает место подстрекательской риторике. Если существует только одна моральная форма сексуальности - гетеросексуальная супружеская жизнь, и если некоторые люди утверждают, что существуют одинаково возможные и ценные альтернативы, то эти люди - релятивисты. А релятивисты отказываются проводить моральные различия, вернее, не могут их проводить, поскольку, по всей видимости, сами не имеют сильных моральных различий и, как следствие, не могут осудить вред. По-видимому, для них все дозволено: педофилия, растление детей, индоктринация молодежи. Неважно, что организации лесбиянок, геев и бисексуалов в целом осуждают растление и насилие над детьми, сами часто страдая от их последствий; что сексуальное согласие занимает центральное место в этике queer; или что детская порнография - это ужасная форма эксплуатации. Никому в любом возрасте не следует прививать доктрину против его воли. Но ни один из этих четких этических принципов не является немыслимым для Скалы, который утверждает, что геи и лесбиянки в силу своей сексуальности не имеют морального статуса и не способны к моральным суждениям. Поскольку некоторые люди считают, что существует более одного способа организации сексуальности, партнерства и родства, их считают виновными в аморальном релятивизме (или "постмодернизме") или моральном банкротстве, или же они представляют и поощряют сам нигилизм.