Who's Afraid of Gender?

По сути, акт дискриминации зависит даже не от того, знает ли работодатель пол работника, а только от доказательств того, что работодатель принимал кадровые решения на основании "правил, основанных на поле", то есть предпосылок о том, что должны делать представители разных полов или на что они способны. Сказать, что эти правила "основаны" на сексе, не означает, что эти правила вытекают из пола; скорее, они вытекают из представлений - предрассудков или условностей - о том, как должен выглядеть пол, что, как считается, пол подразумевает способность выполнять работу, и какие ценности приписываются работе, когда ею занимается женщина или мужчина. Правила, основанные на половой принадлежности, не являются основанием или оправданием для утверждения о дискриминации: они, по сути, и есть та проблема, которую пытается решить закон о половой дискриминации. Они не должны влиять на решения о приеме на работу или продвижении по службе . Такие правила изобилуют нормативными ожиданиями относительно внешности, самоопределения и способностей, которые не должны играть никакой роли при принятии решений о найме и обращении. Решение Верховного суда предельно ясно говорит об этом: "Умышленно устанавливая правило, по которому прием на работу зависит от пола, работодатель нарушает закон, что бы он ни знал или не знал об отдельных кандидатах". 4 Другими словами, как бы мы ни определяли свой пол, это вряд ли имеет значение, если речь идет о регулярном или "связанном правилами" использовании "пола", когда правила несправедливы и фактически формализуют предрассудки.

 

Некоторые феминистки, отвергающие гендер и призывающие вернуться к сексу, не только подхватывают аргументы Трампа и Ватикана, но и неправильно понимают принцип действия дискриминации по половому признаку. Нам не нужно устанавливать единое и неизменное определение пола, чтобы констатировать дискриминацию по половому признаку по причинам, изложенным выше. Действительно, в той мере, в какой упоминание о сексе окутано нормами и конвенциями о том, каким должен быть секс, какие границы подразумевает секс и какие формы внешнего вида должны сочетаться с сексом, секс уже находится в процессе гендеризации. Если секс оформлен в рамках культурных норм, то он уже является гендерным. Это не значит, что он фальшивый или искусственный, но лишь то, что он мобилизуется на службу той или иной власти. Утверждение, что секс неизменен, подразумевает религиозные и лингвистические рамки мышления о сексе. Там, где есть такие рамки, действует гендер. Сказать, что в таком случае секс конструируется культурой, не означает, что культура производит секс из воздуха. Однако это означает, что вопрос о сексе определенным образом формулируется и преследует политические цели. Даже утверждение, что секс есть секс, или семья есть семья, должно демонстрировать, почему такие тавтологии имеют смысл, почему другие формы невозможны. Иначе это звучит как догма. На самом деле, это звучит как барабанная дробь для культурной войны, которая черпает свою интенсивность из сексуальных страхов и беспокойства о стабильности секса. Или , возможно, более вероятен обратный вариант: разжигание базовых страхов по поводу стабильности секса провоцирует, возбуждает и вербует тех, кто внезапно почувствовал страх, что их пол может измениться, или что его могут отнять, или что все, что они связывали со стабильностью своего пола, может быть поставлено под сомнение. Таким образом, неистовые усилия по рестабилизации сексуального порядка с помощью правовых норм становятся ответом на призыв государства объявить смену пола вне закона. Государство получает дополнительные полномочия для рестабилизации сексуального порядка. Но именно государство Трампа, которое теперь повторяет ДеСантис, порождает ужасающую перспективу внезапного лишения секса или его радикальной обусловленности, чтобы расширить свои собственные полномочия по обеспечению "гендера" в патриархальных и гетеронормативных рамках. Транссексуалы, по его мнению, не могут страдать от дискриминации по половому признаку, потому что они не подвергаются дискриминации на основании пола, присвоенного им при рождении.

Удивительно, но Верховный суд перечеркнул планы Трампа и постановил, что транссексуалы, а также лесбиянки и геи на самом деле подвергались дискриминации по половому признаку. В части "B" решения суда по делу Бостока содержатся категоричные и недвусмысленные формулировки, касающиеся оправданности исков транссексуалов, лесбиянок и геев о дискриминации по признаку пола: