Who's Afraid of Gender?

Льюис говорит об антитранс-феминистках, что они обратились против истории феминистской борьбы, истории, которая просила нас нести то, что мы не можем полностью описать или узнать в соответствии с переданными нам категориями: "И это страшно, да, демонтаж архитектуры подчинения, с помощью которой мы знаем себя, страшен, но вы должны отменить его снова, потому что отступление в кажущуюся безопасность тех самых нормативностей, против которых вы/мы протестовали с такой решимостью, не спасет вас, и они уничтожат меня/нас". Действительно, та самая категория, которая, как мы думаем, нужна нам для жизни, является той самой, которая совершает насилие над другими, так как же нам принять психический и социальный ландшафт, в котором и то, и другое является правдой?

Может ли феминизм объединиться в альянс против сил разрушения, а не стать разрушительной силой в союзе с другими такими же силами? Вопрос открытый, но на него, кажется, крайне важно ответить утвердительно, учитывая, насколько центральными для нового фашизма являются злобные нападки на женщин, транссексуалов, геев и лесбиянок, черных и коричневых людей, которые принадлежат ко всем этим категориям и в которых все эти категории также живут. Категории должны быть открыты, чтобы многие могли жить и находить жизнь пригодной для жизни, и в то же время эти категории важно захватить тем, кто еще не признан в их рамках. Этот парадокс сохраняется, и в парадоксе, как напоминает нам Джоан В. Скотт, кроется обещание.

 

Глава 6. А как же секс?

Одно из главных утверждений феминистских антигендерных активисток заключается в том, что гендерные теоретики отрицают факты "пола". Иногда нас обвиняют в отказе признать биологические различия или в искоренении биологических различий в попытке победить формы биологического детерминизма. Третье обвинение заключается в том, что претензии по половому признаку, включая претензии по дискриминации, станут невозможными, если гендер займет место пола. Мы уже затрагивали вопрос о том, что подразумевается под утверждениями "по половому признаку", и ниже мы рассмотрим его подробнее.

В предыдущей главе я подчеркнула, что определение пола - это первоначальная и мощная практика, с помощью которой устанавливаются и пересматриваются факты пола. Я также утверждал, что "половые" формы дискриминации обычно ошибочны в отношении пола, опираясь на представления, скажем, о том, какую работу может эффективно выполнять женщина, как должен выглядеть или вести себя работник или как работодатель принимает решения о рабочем месте. Отказ в должности основывается на идее, что пол человека делает его некомпетентным, или что должность должна достаться кому-то другому, потому что он мужчина или потому что его пол соответствует нормативным ожиданиям. Давайте вспомним, что принятие решения на основании пола человека считается дискриминационным, поскольку оно основано на определенных неправильных представлениях о том, что могут делать люди определенного пола. Представление о "поле", на котором основаны дискриминационные действия, обычно оказывается ложным или неважным. Устранение предубеждений относительно пола при принятии решений о трудоустройстве обычно, собственно, и является целью. Говоря, что для понимания дискриминации по половому признаку необходимо дать определение пола, мы, как правило, не признаем, что пытаемся избавиться от предубеждений относительно пола и не хотим основывать наш феминизм на этих предубеждениях. Мы также утверждаем, что секс не отрицается, если мы спросим о механизмах, с помощью которых он устанавливается. Назначение пола имеет долгую историю, и во многих традициях есть место для людей, которые с самого начала не вписываются в бинарные рамки. Отрицать существование интерсексуальных людей, чтобы сделать полемический вывод о "фактах", - это, по сути, отрицать факты в угоду политической повестке дня, направленной на сохранение бинарности.

Аргументы о биологических различиях часто основываются на наличии или отсутствии различных репродуктивных способностей, но такие утверждения, как правило, опираются на концепцию дифференцированных тел, которые останавливаются во времени. Женщин нельзя определять по их репродуктивной способности по всем тем причинам, которым феминистки учили нас на протяжении многих лет. Откровенно говоря, не все женщины обладают репродуктивной способностью, и было бы глупо и жестоко утверждать, что эти женщины, следовательно, не являются настоящими женщинами, особенно если они сами себя так понимают. А если некоторые люди, обладающие способностью к воспроизводству, не являются женщинами, то есть если наличие этой биологической способности не определяет их гендерную идентичность, и при этом они хотят иметь право рожать или делать аборты по всем тем же причинам, что и другие, то почему бы их не включить в класс людей, которые должны иметь возможность претендовать на такое право?