Why Me?

- Таковы условия сделки. И с учетом того, через что мы все прошли, он еще легко отделается. Тини Балчер предложил возвращать паренька частями, по куску в неделю.

- Как-то уж слишком грубо,- как бы невзначай произнес Дортмундер.- Я имею в виду, что тот парень он такой же простой как ты и я-я-я, и, наверное, просто произошел несчастный случай или что-то в этом роде.

- Ты слишком добр, Джон. В некотором роде святой.

Дортмундер выглядел смущенным.

- Но даже и тебя достала эта ситуация, я прав?

- Я провел несколько часов в участке,- поддержал Дортмундер.

- Все мы были там. Этот пацан, кем бы он ни был, создал всем массу ненужных проблем. Ему следовало оставить камень там, где он его нашел.

- Хорошо, но…- тут Дортмундер замолчал и задумался, как же лучше сформулировать свою мысль.

- В конце концов,- продолжал Келп,- и неважно, что он тупой – а этот парень точно тупой, Джон, он мега тупой – и неважно, что он тупой, он должен был догадаться, что не сможет продать Византийский Огонь.

- Может быть, э-э…- Дортмундера прервал короткий приступ кашля, но затем он продолжил:- Может, он не понял.

- Не понял, что не удастся избавиться от Византийского Огня?

- Нет, э-э… Не понял, на что он натолкнулся. Просто украл его, как и остальные вещи. А потом оказалось слишком поздно.

Келп нахмурился:

- Джон, ты видел в газетах снимок Византийского Огня?

- Нет.

- Хорошо, тогда я опишу тебе его. Оно размером с…

- Я знаю, на что оно похоже.

- Хорошо. Так как тот тупица…- и Келп резко замолчал и посмотрел на Дортмундера.- Ты знаешь, как кольцо выглядит? Но ведь ты сказал, что не видел его.

- Видел. Я вспомнил, я видел его. По телевизору.

- А-а. Значит, ты в курсе, что оно вряд ли похоже на то, что можно купить жене на День Матери. Любой, кто увидит камень, сразу догадается.

- Может, может он подумал, что это подделка.

- Тем более он не должен был его брать. Нет, этот парень, кем бы он ни был, стащил кольцо осознанно. И теперь получит то, что заслужил.

- Н-н,- промямлил Джон.

Келп встал и сказал:

- Пойдем.

Левая рука Дортмундера сжала сиденье стула.

- Пойдем? Куда?

- В «Бар и Гриль». Поможем ребятам.

- Поможем? Помощь? Чем?

- Ну, ты знаешь, пройдемся там и здесь,- сказал Келп и изобразил руками плавательные движения,- выведаем, где каждый находился в среду вечером. Мы можем проверить их алиби лучше, чем копы.

- О, нда.

- В среду вечером,- задумчиво повторил Энди, пока Дортмундер в ужасе наблюдал за ним, затем улыбнулся и сказал: - У тебя есть алиби, все нормально. Той ночью ты был занят небольшим ограблением, верно?

- Угу.

- Где именно?- спросил Энди.

- Энди,- начал Дортмундер.- Садись, Энди.

- Разве ты не допил свой кофе? Нам пора идти, Джон.

- Присядь на минуту. Я…я хочу тебе кое-что сказать.

Келп присел и серьезно посмотрел на него:

- Что случилось, Джон? Ты выглядишь странно.

- Вирус, наверно,- предположил Дортмундер и вытер нос.

- Что ты хотел мне рассказать?

- Ну….- Дортмундер облизал губы, посмотрел на своего старого друга и вверил свою жизнь в его руки.- Во-первых, мне жаль, что я выбросил твой телефон.

25

Пятеро мужчин сидели за кухонным столом, пили рецину, курили сигареты Эпоик и разговаривали приглушенными голосами. Пулеметы висели на спинках стульев, темные шторы заслоняли окна, а небольшое пластиковое радио белого цвета издавало звуки сальсы, чтобы заглушить любое подслушивающее устройство, которое, возможно, могли разместить здесь их враги. Недругов в этом неспокойном старом свете было предостаточно, включая шестерых мужчин, которые внезапно ворвались через служебную дверь. Они размахивали пулеметами и на четырех языках приказывали четверке за столом не двигаться, не говорить и вообще никак не реагировать на их неожиданное появление, иначе они умрут как собаки, какими собственно они и являются. Мужчины за столом, испуганные и оцепеневшие, сжимали свои очки и сигареты, бормотали на трех языках, что вошедшие – собаки, на большее их фантазии не хватило.

Прошло несколько секунд и стало очевидно, что стрельба из автомата не стоит первым пунктом на повестке дня и тогда напряжение слегка спало во всех этих телах и лицах. Всех интересовал один вопрос «что же будет дальше». Пока двое из незваных гостей упорно, не безрезультатно пробовали починить дверь, которую прежде выбили, их лидер (известный под именем Грегор) обратился к главарю группы за столом (известному как Марко):

- Мы здесь, чтобы вести с вами, собаки, переговоры.

Марко поморщился, сощурил глаза и оскалил верхние зубы:

- Что за исковерканный язык?

- Я разговариваю с тобой на твоем убогом языке.

- Ну, тогда не нужно. Моим ушам больно слушать такое.

- Не более чем моему рту произносить.

Марко перешел на язык, как он предполагал, родной для оккупантов.

- Я знаю, откуда ты.

Грегор оскалился:

- Что это было, скрип падающего жалюзи на окнах?

Второй сидящий за столом произнес на арабском:

- Возможно, эти собаки из другого помета.

- Не говори так,- возразил Марко.- Даже мы не понимаем это.

Один из мужчин, ремонтирующих дверь, на ужасном немецком произнес:

- Должен же быть язык, которые мы все понимаем.