Winner takes it all (СИ)

- Это и есть ваше жизненное кредо? - вкрадчиво осведомился Кальдмеер. Герда, выловив из стакана кусок лайма и отправив его себе в рот, закивала:

- Можно и так сказать. А у вас есть кредо? Что вас вообще по жизни ведет?

Он задумался, но всего на секунду - очевидно, ему не стоило большого труда отыскать ответ на этот вопрос.

- Делать свою работу, - сказал он до странности бесцветно. - И делать ее хорошо.

- Неплохо, - отозвалась Герда и поморщилась - лайм оказался кислее, чем она думала. - И как? Получается?

- До недавних пор - да, - проговорил он все с тем же странным выражением, как будто ему было сложно выталкивать из себя слова. Герда с шумом вытянула через трубочку остатки коктейля на дне и подумала, что не отказалась бы от еще парочки.

- Что-то изменилось?

Прежде чем ответить, он недолго смотрел Герде в лицо, и она поежилась от ощущения, что его внимательный взгляд пронизывает ее насквозь.

- Да, - тяжело подтвердил Кальдмеер. - Что-то изменилось.

- Это хорошо или плохо?

Он вздохнул:

- Не знаю.

Судя по омертвевшему выражению на его лице, его снова начала одолевать хандра, а Герда не придумала ничего лучше, кроме как протянуть руку и коснуться его лица, погладить по щеке, обвести кончиками пальцев контур шрама; Кальдмеер вздрогнул всем телом, будто Вальдес ударила его током, но не отшатнулся, а когда она убрала руку, машинально потянулся следом.

- Перемены могут быть к лучшему, - сказала Герда, чтобы его приободрить. - Я, например, хочу сменить кайпиринью на чистый ром. Как вам идея?

Наверное, он тоже иногда считал ее невыносимой, но, как и в ее случае, это ничего не меняло. Как показалось Герде, именно в тот момент они окончательно поняли, чем закончится для них этот бесконечный день, оба поняли, что не имеют ничего против - и оба, как показали следующие часы, ошиблись.

Вернулись в гостиницу заполночь и изрядно навеселе; Герда щебетала какую-то чушь, попадая ключом в замок номера с третьего раза, и прикидывала про себя, в каком положении им лучше устроиться на постели, чтобы не потревожить раненую руку Кальдмеера, но все эти весьма привлекательные картины испарились из ее головы одномоментно, точно их смыло в канализацию, как только она шагнула в номер и увидела, что шкаф, где она устроила свой драгоценный груз, открыт нараспашку - и, конечно же, чемодана там нет.

Издав вопль, который сделал бы честь раненому льву, Герда метнулась к шкафу. Глаза не обманывали ее - отделение, куда она перед уходом засунула чемодан Альмейды, зияло пустотой. Перед глазами у нее все поплыло, и она не сразу поняла, что говорит Кальдмеер - удивительно спокойный и собранный, точно не было всего выпитого им бурбона:

- Кому понадобились ваши деловые бумаги?

- Какие, к черту, бумаги! - рявкнула Вальдес, оборачиваясь к нему. - Там было полмиллиона!

Кальдмеер замер, потрясенный. От его лица медленно отливала краска.

========== Глава 8 ==========

Сидя на краю кровати, Герда бессмысленно наблюдала за тем, как тает лед на дне стакана, который несколькими минутами раньше вручил ей ее спутник. Пока она беспорядочно носилась по номеру, то и дело хватаясь за пистолет и грозясь выпустить кишки всем, кто так или иначе имел отношение к пропаже чемодана, Кальдмеер сохранял ледяное спокойствие и, не произнося ни слова, ждал, пока приступ ярости выпьет ее до дна; стоило ей обессиленно опуститься на постель и скорчиться там, подтянув колени к груди и держа обеими руками отяжелевшую голову, как он оказался рядом, так же молча напоил ее купленным еще в Далласе виски и отступил. Теперь он сидел неподалеку, в старом кресле у окна, и как будто чего-то ждал.

- Эти деньги… - хрипло проговорила Герда, с трудом шевеля языком, - они не мои.

- Я понимаю, - ровно сказал Кальдмеер.

- Если я их не верну… - она невесело усмехнулась, спустила ноги на пол и попыталась встать, но тело все еще плохо слушалось ее, - мне лучше будет остаток жизни провести в Антарктиде, маскируясь там под пингвина. Понимаете?

- Понимаю, - повторил он, тоже поднялся и, вздохнув, принялся подбирать с пола беспорядочно разбросанные ею вещи: подушки, полотенца и какие-то предметы одежды. Если он надеялся, что ей станет стыдно, то не на ту напал: все, о чем Герда в тот момент могла думать - то, что какой-то ублюдок, должно быть, уже успел смыться из этого городка на добрую сотню миль, а ее собственная машина, как назло, в ремонтной мастерской.

- Нас не было не больше трех часов, - заметил Кальдмеер, тщательно складывая полотенца на тумбочке рядом с кроватью. - У вас есть предположения, кто мог украсть ваши деньги?

- Я не… - начала Герда и осеклась, вспомнив о своем разговоре с Альмейдой. Неужели ее преследователю каким-то непостижимым образом все же удалось вычислить ее? Но почему тогда он забрал деньги и ушел? Разумнее было бы подождать ее в номере и закончить дело… нет, профессионал не стал бы поступать таким образом, а человек, про которого с уважением отзывался Раймонд, совершенно точно был профессионалом.

- Нет, - сказала Герда после недолгих раздумий. - Я не знаю.