XVII. Де Брас

Я не был ни первым, ни вторым, ни третьим. Но каким-то чудом я успел спрыгнуть с лошади, причем перелетел через ее голову вперед, оттолкнувшись от стремян, кувырнулся, крепко врезавшись в камни, но тут же встал на ноги и стремительно обернулся…

…Ровно для того, чтобы увидеть, как тяжелая, заостренная снизу герса в мгновение ока упала на мою лошадь. Не спасла ни сбруя, ни седло.

Зубцы решетки пронзили насквозь тело лошади, перерубив ее пополам вместе с тяжелым кожаным седлом. Животное даже не мучилось, сдохнув в тот же миг. Я в ужасе смотрел на лиловые колбасы кишок, сине-черную кровь, моментально залившую все вокруг, коричневую печень и прочие внутренности, вывалившиеся из туши на камни.

Там мог быть я. Там должен был быть я!

Я судорожно глотал воздух, которого не хватало. Дьявол, задыхаюсь!

Крепкий удар по спине вмиг привел меня в чувство. Рядом стоял Атос, каким-то образом уже оказавшийся рядом. Он мрачно оглядывал просторный внутренний двор, но все было тихо и спокойно. В нескольких шагах переминались с ноги на ногу братья Дюси, чуть в стороне стоял горбун, глядя на меня пронзительно долгим, неприятным взглядом. Заметив, что я смотрю на него, он тут же опустил глаза. Но я запомнил его взгляд, и принял к сведению, что этого человека следует опасаться.

— Ваша милость… — Люка сделал шаг в мою сторону, — я не знаю, как это вышло. Мы зафиксировали механизм, а потом, меня словно что-то толкнуло под руку, я споткнулся и упал на рычаг, выбив его наружу …

— А я один не удержал, оно начало крутиться, и все упало вниз, — подтвердил Бенезит, и, кажется, это была его самая длинная речь за все время нашего знакомства.

Все же то была случайность. Нелепая, глупая, но случайность! Или?

— А говорили, что приведений не существует! — д’Артаньян тоже прошел пешком через будку, оставив лошадей на попечение мэтра Жоли. — Все это начинает мне нравится, мессир!

***

Замок оказался не так плох, как показалось вначале. Но и далеко не так хорош, как хотелось бы.

Замковые крылья и внутренние постройки были в гораздо лучшем состоянии, чем это виделось из-за стен. Да, все смотровые башни были запущены, и на их полное восстановление требовалось время, силы и деньги. Но центральный донжон был полностью цел. Конюшня пустовала, но ее крыша не зияла дырами. Разве что левое замковое крыло было частично повреждено, зато центральное и правое выглядели практически идеально, если, конечно, не считать общей обветшалости строений. Так что у меня сложилось полное впечатление, что восстановить замок до его приличного состояния — лишь дело времени и желания.

И это было главное положительное впечатление. Отрицательных, впрочем, тоже хватало. Главное — какого хрена меня чуть не убило герсой и кто в этом виноват?

Внутреннее убранство замковых комнат оказалось на вполне приемлемом уровне. Самое важное — крыша была цела. А крыша, как известно, первостепенный элемент в любом доме. Вода не попадала внутрь, и плесени почти не имелось. Несущие балки выглядели сухими и прочными. Если бы пришлось менять и их — то это заняло бы гораздо больше времени. А так оставалось лишь подлатать кое-где верхние перекрытия, укрепить стены, спилить разросшийся лес, подлатать смотровые башни и дело в шляпе.

Замок занимал собой всю вершину холма. Часть территории были отданы под хозяйственные постройки. Донжон возвышался ровно по центру, но в нем не было жилых помещений. Традиционно во вневоенное время он использовался под оружейные комнаты, продовольственные склады и всякого рода вспомогательные помещения.

Конюшня соседствовала с корпусом для прислуги, рядом стояла казарма. Эти помещения в настоящее время пустовали.

Сам же замок насчитывал три верхних этажа и один подвальный, а так же примерно пятьдесят жилых комнат, большинство из которых давным-давно не прибирались и были малопригодны для жизни.

Нынешние обитатели замка довольствовались лишь малой частью комнат, обосновавшись на первом этаже, а так же используя кухню и пару подсобных помещений, располагавшихся в подвале.

Да и было их всего трое. Горбун — с ним я уже познакомился. Его мать — уродливая старуха с длинными, почти до земли, давно не чесаными седыми волосами. И вдобавок пацан — дебил. Ну, то есть, настоящий даун, с округлым лицом, маленькими глазками на выкате, слюной, капающей на подбородок, жирными сальными волосами и короткими, скрюченными пальцами.

Горбуна звали Виктор, его полоумную мать — Маглая, а паренька, который был сыном горбуна — Жак.

Все эти подробности выяснились не сразу, а чуть позже.

В тот же первый момент, когда я чудом выжил, сознание мое слегка помутилось. Не от страха перед смертью, а, скорее, от неожиданности и какой-то банальности произошедшего. Вдобавок я изрядно ударился головой о камни при своем прыжке, и до сих пор никак не мог вернуть концентрацию внимания. Сознание слегка плыло, начало подташнивать. Благо, Атос поддерживал меня, не давая упасть.