You are not alone, brother (СИ)

И Тор, еще не понимая, что это уже реальность, коротко и резко целует брата в губы, как это только что сделал Локи.

– Тор… – трикстер подается назад.

– О, Боги… – Громовержец откидывается в кресле, – Локи, прости.

Локи кивает и отходит к столу. Бог Грома окидывает взглядом помещение и понимает, что за окном уже давно ночь, на письменном столе брата горит светильник, бросающий болезненный зеленый свет на черный мрамор.

Трикстер же снова склонился над книгой. Похоже, он так и не ложился.

– Брат, почему ты не спишь? – Тор испытывает непонятное раздражение на себя. Он заставил Локи волноваться…

– Я читал… – отсутствующе отвечает Локи, – в библиотеке появились новые книги.

И тут в глазах у Тора с неприятной и жуткой четкостью вспыхивает последняя сцена сна: короткий поцелуй и шаг в бездну…

– Обещай мне, – резко говорит он, вставая с кресла, – что никогда больше не попытаешься сделать с собой что-нибудь.

– Скажи мне… – Локи говорит, не поворачиваясь к брату, замерев, будто каменное изваяние, – зачем ты живешь?

– Зачем? – переспрашивает Тор, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Таким тоном брат говорил с ним лишь однажды, когда сообщал о том, что они неродные. Его голос холодный, отстраненный, пустой… страшный.

– Да, – коротко отвечает трикстер. Похоже, помогать с ответом Тору он не собирается.

– Я… Живу ради того, чтобы жить…– Тор тщательно придумывает несуществующие желания, – не знаю… Зачем жить ради чего-то? Нужно жить ради кого-то, – пытается он отговориться банальностями. Потому что действительно не может сказать…

– Не знаешь, – констатирует Локи, – и я не знаю. А вот что бы ты делал, если бы знал, почему тебе не нужно жить?

– Так я… – Тор начинает понимать, к чему клонит брат, – я не знаю таких причин.

– А я знаю, – резко говорит Локи. – Я знаю, почему мне не нужно жить.

– Что ты несешь?! – Тор пугается тона брата, его слов, его неподвижности…

– Что я несу? – с какой-то злой усмешкой в голосе переспрашивает Локи, – интересно, что нес бы ты, чувствуя, что чувствую я.

– Локи, я понимаю… Но ведь все может измениться, все можно исправить…

– Что-то меняется только после смерти, да и то… – голос трикстера смягчается, теперь Локи говорит с болью, – ложись спать, Тор. Иначе завтрашний праздник будет не в радость.

Тор кивает и уходит. Ему кажется, что Локи не хочет его видеть…

***

Локи с трудом поднимается из-за стола и захлопывает книгу. Руны запомнились легко, но вот использовать их… Локи чувствовал себя ущербным и слабым. А еще грязным… И грязь эта не смывалась. Да и как смыть то, чего не видно?

Трикстер задумчиво смотрит на свои запястья. Они все так же забинтованы, но болят меньше. Или он просто привык, как привыкал ко всему?

Насколько, интересно, его хватит? Когда жажда смерти пересилит здравый смысл? Завтра? Через неделю? Год? Когда?

– Может, я недостоин и смерти? – шепчет Бог Безумия, – может, я должен мучиться?

Зачем-то оглядывается на кресло, в котором сидел Тор, и от одной мысли о брате тело прошивает волна возбуждения. Трикстер испуганно отшатывается к стене, но сразу же берет себя в руки, заставляя себя мыслить здраво.

Нездоровое чувство к брату… Тор, несчастный, не понимает, что губит себя. Но Локи это видит, и он ни за что не даст старшему брату погибнуть. Даже если это будет невыносимо больно. Нужно оттолкнуть от себя Тора, чтобы он не страдал. Хорошо бы разбудить в нем ненависть. Но… После всего, что сделал Локи, Тор все так же любил его… Безумно любил. До такой степени, что отправился в безрассудное путешествие в Йотунхейм, ослушался отца… А ведь Тор прекрасно знал, что еще один проступок – и он будет низвергнут навсегда.

Локи касается своих губ, вспоминая короткий поцелуй.

Что все это значит для Тора? Неужели он действительно не испытывает отвращения? Но… это ведь невозможно. Невозможно! Как после такого не испытывать отвращения, – в который раз задается этим вопросом Локи, – Тор знает теперь о нем все… в прямом смысле этого слова. Он видел его в таком состоянии… И до сих пор рядом. Непостижимо.

Интересно, а если бы подобное произошло с Тором?

Кощунственная мысль пробирается в голову незаметно.

Стал бы Локи так возиться с ним? Чувствовал бы отвращение?

И маг понимает, что был бы рядом, в каком бы состоянии Тор ни был. Это ведь Тор… Его брат. Тор никогда не лгал ему. Ни разу. Не предавал. Да, он больше времени проводил со своими друзьями, но мог ли Локи винить его за это? Интересно ли было бы сильному и ловкому Тору сидеть в темной библиотеке, листая пыльные книги?

«Конечно, нет, – с внезапной тоской думает Локи, – с чего бы чистокровному асу увлекаться книгами и магией»?

Если трикстер находил в книгах утешение, совершенствование, новые познания в магии, то Тору все это было не нужно. Его брат и так был совершенен. А Локи сам внушил себе, что брат презирает его. И с удовольствием презирал его в ответ. В ответ на любовь, на заботу… Значит, ему необходимо кого-то презирать? Но в момент боли с губ срывалось только одно имя. И это было имя Тора. А значит – Локи просто неблагодарный лживый ублюдок.