You are not alone, brother (СИ)

Локи дергается куда-то вбок, старается уйти от этих безумных ощущений… Но чужая рука наотмашь бьет его по голове… Удар такой силы, что Локи кажется, что тело исчезает и остается только боль. Правда в тот момент он этого не осознает… Разум настойчиво кричит о том, что надо перестать сопротивляться, перестать нарываться… Но гордость… Локи просто не может так легко сдаться. Не может!

– Ты кричи, – советует ему Бюлейст, всаживая член так глубоко, что в глазах у Локи вспыхивают мириады белых искр, и кажется, что еще чуть-чуть – и его разорвет надвое, – по первости это помогает.

– Гори в Аду! – выдыхает Локи и едва не теряет сознание от не менее болезненного удара по почкам.

Локи не знает, сколько длится этот кошмар. От напряжения и боли его тело готово взорваться. От каждого толчка-удара из глаз брызжут неконтролируемые слезы, а зубы все сильнее впиваются в ладонь.

Внезапно член вырывается из ануса и Локи хрипло стонет, не сдержавшись. Ощущение, будто тела нет, а осталась только боль, растянутость, жжение… и жгучий стыд… Боги!

Бюлейст вдруг резко поворачивает его на спину и… на лицо, заливая глаза, брызжет отвратительная холодная, пахнущая унижением, сперма.

Локи задыхается от отвращения и унижения. Такого с ним еще не делали…

– Ну, что? – Бюлейст тяжело дышит, – тебе понравилось? Такого ведь с тобой еще никто не делал… Конечно, не делал, – отвечает он сам себе, – ты ведь совсем девочка. Целенький. Такой узкий…

– Мой брат придет за мной, – выдыхает Локи, почему-то уверенный, что Тор придет.

– Никто не придет, – тихо говорит мучитель в самое ухо и его ледяное дыхание обжигает. – Никто.

Локи вздрагивает и понимает, что лежит на полу, а его зубы вцепились в ладонь. По руке стекает кровь. А в голове бьются тихие, пронизанные ненавистью слова «Никто не придет. Никто».

И Локи со стыдом чувствует, как из глаз катятся слезы.

В кого он превратился? Слезы по каждому поводу… Эта страсть к брату… Он должен быть сильным! И Локи одним движением поднимает себя с пола. Все тело простреливает боль, перед глазами мутнеет и он валится на колени. Мелькает мысль, что если бы Тор сейчас был рядом, то он бы помог подняться…

Плевать. Он сам. Он сможет.

Трикстер, уже наученный горьким опытом, медленно, опираясь на кресло, поднимается и стоит минут пять, пытаясь справиться с головокружением и тошнотой. Наконец, дурнота слегка отступает, и он медленно шагает к кровати. Осторожно опускается на матрас и со стоном выдыхает. Наверное, съехала повязка на бедре. Но шевелиться нет сил. Хочется закрыть глаза и умереть.

«Хоть бы так оно и случилось», – мелькает мысль, и он проваливается в тяжелый сон.

***

А вот Тору не спится. Он ворочается на мягкой постели и не может забыть глаза брата. Почему-то именно глаза. В момент этого случайного, неосознанного поцелуя. Широко распахнутые, полные боли. И эта подживающая царапина на щеке… Боги! Почему это происходит именно сейчас?! Сейчас, когда брату так плохо, когда ему нужна поддержка, а не вожделение. Чистая, спокойная, светлая братская любовь, а не это…

Перед глазами стоит лицо брата. Эти зеленые глубокие глаза… А еще, Тор чувствует прикосновения тонких холодных пальцев. Грудь, живот… Немного суетливо и от этого так… желанно…

Да что же это! Возбуждение накатывает горячей волной и захлестывает с головой. И Бог Грома уже не в силах сопротивляться желаниям.